С Басковым встречу мы переносили раз пять. Он то на гастролях, то на свадьбе дочери Монтсеррат Кабалье –Монситы в Швейцарии, то в Барселоне. Первый раз он мне назначил рандеву у себя дома в час ночи. Я приехал. Попил кофе. Уехал ни с чем. На вопрос, впадает ли он в депрессию от такого графика, Коля ответил: «Бывает. Но моя работа – это поезд. Его можно остановить, если дернешь стоп-кран. А потом, чтобы опять поехать, иногда приходится тратить годы». Наконец я пообщался с семейством Басковых у них дома, на Рублевке. Коля вернулся из Испании. От Кабалье.
05.10.2006
– Давай о ней и поговорим?
– Ее уникальность не только в том, что она – одна из блистательных певиц ХХ столетия, но и в том, что она вывела оперный голос за рамки классического.
Монтсеррат рассказывала мне, как она впервые спела с Синатрой на благотворительном вечере, посвященном детям, больным раком: «Тогда я впервые спела эстрадную песню, и тогда это не зацепило». А вот когда готовились Игры в Барселоне и ей предложили спеть на их открытии, она ответила, что это возможно. Но это должно быть модное и стильное, современное. Хотела, чтобы это «кричалось».
Ее брат Карло знал, что Фреди Меркьюри – страстный поклонник Кабалье, и предложил сделать что-то с Фреди.
Она согласилась на встречу с вокалистом Queen.
В гостинице Фреди ждал ее с шампанским, сновала толпа официантов. Меркьюри сел за рояль. И она ему сказала слова, за которые ей по сей день стыдно, как она призналась мне: «Я кощунственно так тогда пошутила, сказав: о, вы даже ноты знаете». А он… заиграл Шопена!
С той первой встречи в гостинице началась их многолетняя дружба, вылившаяся в потрясающий альбом «Барселона».
Линда Нигматулина – искусство в крови и характер в наследство Посетило:35382 ![]() |
Эрнст Геккель. Биография Посетило:17209 ![]() |
Молодая звезда Голливуда Посетило:7825 ![]() |
– А ты не пытался подбить Монтсеррат спеть с ней, как Фредди?
– Я как-то спросил по поводу «Барселоны»: нельзя ли попробовать? Она отказала, сказав, что это ее память на всю жизнь. Ей приходило много предложений. Одно из них лет пять назад – чтобы она спела «Барселону» с кем-то на концерте, посвященном 50-летию Фреди. И она сказала «нет».
– Что будет в вашем российском туре с Кабалье?
– Я рад, что мне удалось уговорить ее. Очень интересная программа. В некоторых городах выступит и ее дочь. Она тоже оперная певица, и ее тоже зовут Монтсеррат. Она когда-то была балериной. С нами она будет в Красноярске, Тюмени, Новосибирске, Екатеринбурге. Потом она улетает петь в новой постановке «Богемы».
Еще будут Москва и Питер. Жалко, что дочь не сможет быть в этих городах. Как сказала Монтсеррат, «семья не будет в сборе». Она ведь меня называет вокальным сыном. Она всем говорит, что я – ее единственный ученик. И признается, что, когда я пою с ее дочерью и мы фальшивим, ей все равно нравится.
– Ты был на свадьбе ее дочери. Что подарили?
– Очень красивое ожерелье из брильянтов с жемчугом и такие же серьги. Ее дебют в «Богеме» – роль Мюзетты, взбалмошной девушки на попечении богатого мужчины. На сцене она появляется в золоте и брильянтах. Мы специально подарили такие украшения, чтобы она могла в них петь на сцене. Некоторые певицы часто надевают свои настоящие брильянты во время выступления.
Монтсеррат говорит: «Ты – мой единственный ученик»
– Но перейдем к твоей семье. Как вы познакомились со Светой?
– У ее родителей дома. Мы с ее папой подписали контракт. Он меня впервые услышал в Театре Российской армии на концерте к Дню Победы. И предложил продюсирование. Хотя сам из другой сферы бизнеса.
Впрочем, в молодости он руководил ВИА – когда жил на Украине. Я ему очень благодарен. Он это делал от всего сердца. И никогда не называл меня «проектом», не ставил цель выжать из меня миллионы.
– У вас родился сын. Как он?
– Ему пять месяцев. Он постигает мир. Это интересно наблюдать. Ведь мы же не помним, какие мы были, когда нам был годик, полгодика. Благодаря ему я сейчас смотрю и понимаю: о, я, наверное, так же лежал, так же улыбался, так же держал голову, переворачивался. Это – возвращение в прошлое, где-то на 30 лет назад.
– Много времени сыну уделяешь?
– Много не получается. Сейчас он такой энергетик, который может доставить удовольствие в один момент. Особенно когда приезжаешь уставший, в своих делах, проблемах. Заходишь к нему в комнату и в этот момент начинаешь забывать обо всем. Эти час-полтора, пока с ним играешь – непередаваемые моменты.
– А кто же им занимается?
– Няни и Света. Если она не со мной где-то на гастролях.
– А бабушки-дедушки?
– Бабушки утром заходят к нему и вечером. Гуляют с ним.
– Вы его не показываете никому из прессы...
– Да. Не хотим до годика.
– Такое суеверие?
– Не суеверие, но мы – публичные люди, и ребенок такое маленькое еще существо...
– На кого больше похож?
– Он меняется каждый месяц. На Свету – верхняя часть, нижняя – моя. Губы, нос, подбородок, ямочка – мои. Хотя, когда он родился, наша тетя сказала: Коля, я нашла, чем он на тебя похож. Я говорю: чем? Она отвечает: уши твои.
– А откуда имя – Бронислав?
– Света обещала папе, что первого ребенка, мальчика или девочку, она назовет в честь его мамы, своей бабушки.
– Мальчику дали женское имя?
– Нет, Бронислав – это мужское имя. Просто если была бы девочка, то Бронислава. А второму ребенку уже я буду имя давать.
– Второго хотите?
– Годика через три.
– Мальчика или девочку?
– Не важно. Но я бы девочку хотел.
– И как бы вы ее назвали?
– Не скажу, а то вдруг жена начнет спорить уже сейчас.
– Вы собираетесь крестить Бронислава. Правда ли, что родные Светы были против? Они ведь евреи.
– Ничего подобного. Света крещеная. Мы с ней венчались в Загорске. Ребенок родился в венчанном браке.
Сначала Монтсеррат хотела быть крестной. Не вышло.
– Но она же католичка?
– Да, поэтому. Хотя многие говорят, что Бог един для всех. Вера-то одна в принципе. Мы решили на семейном совете, что, может быть, эта великая женщина просто будет присутствовать при крещении.
– Кто же станет крестным?
– Секрет.
– А крестной?
– Тоже.
– Возможно, крестным у вас будет Геннадий Селезнев – близкий друг Светиного отца?
– Скорее это будут люди из сферы искусства.
– Нашего?
– Да. Пусть это будет загадкой для читателей.
– Старшему поколению вы нравитесь. Но они брюзжат: «Нам так нравится Коля. Но зачем он с попсой связался?» Из-за денег?
– Да. Во-первых, в рамках оперы мне в моем возрасте тесно. Может быть, после 35, когда я заматерею…
Что мне дала эстрада? Всеобщую известность. А классика – более узкий жанр. Но зато большинству людей, которые меня знают на эстраде, интересно послушать меня в опере. Особенно когда они приходят на концерт и слышат меня без микрофона.
По случаю 30-летия я мог бы и с эстрадной программой выступить совершенно спокойно. А я сделал этот тур классическим. А впереди у меня планы записать оперу «Евгений Онегин», оперный альбом. Эстрада мне дает независимость в финансовом плане и в выборе сцены.
– Эти доходы соизмеримы?
– В опере тоже можно зарабатывать много. Бывают мероприятия для компаний, где просят классику. И когда я пою классику, по контракту мой директор ставит намного больше гонорар, чем за выступление в жанре эстрады.
– Часто тебя «заказывают»?
– Недавно я ездил в Швейцарию. Выступал на одной вилле под рояль. Романсы Чайковского и Рахманинова.
– Кто заказчики?
– Они уехали из страны лет 30 назад. И им захотелось послушать, поностальгировать, наверное. У наших артистов много таких предложений.
Впрочем, и Мадонна, выступив в «Лужниках», после концерта сразу поехала на Рублевку на заказной концерт.
– Сколько ей заплатили?
– 4,5 миллиона долларов.
– Она всю ночь там отработала?
– Полтора часа. Обычная программа. Не знаю точно, сбросились два человека или один. Я считаю, что корпоративные вечеринки – это нормально.
– Ты занимаешься тем же.
– Мы же не зарабатываем с дисков. Это большая проблема. И государство на этом теряет огромные деньги.
– Мадонна долго не хотела ехать сюда именно по причине беспредельного «пиратства» в России.
– Да. Пока ей не заплатили ту цену, за которую она решила переломить себя и приехать, посмотреть Москву и выступить. У нее был тур, и она сама говорит, что не знает, будет ли следующий.
– «Прощальный концерт» – не уловка?
– Не думаю. Она может на три года подписать контракт и выступать где-нибудь в Лас-Вегасе. Не надо никуда ездить.
– Мадонна сильно простудилась на московском концерте.
– Все простудились. Я ушел с середины концерта. Ноги в тазике вечером грел, потому что в субботу петь надо было.
Но шоу не на тот уровень было сделано. Мадонна передержала публику. И народу не налили даже коньяка. Как русский зритель может на холоде сидеть с бутылкой фанты или с энергетическим напитком? Я считаю, это огромная ошибка администрации. Позор, что не собрали аншлаг.
– С билетами беспредел был.
– Это проблема менеджмента. Люди ехали из других городов и не могли купить билеты. Такой устроили ажиотаж. Искусственный. Это ужасно, что приехала такая певица и не смогли сделать нормальный зал. Надо было проводить в «Олимпийском». Это площадка ее формата. Был бы и звук идеальный, и все было бы шикарно. Она бы выдала все свои хиты.
– Она может себе это позволить. А у тебя есть хиты?
– «Шарманка». Это даже не хит, а шлягер. Многие – и Пугачева, и Магомаев, и Кобзон – мне говорили, что у них была песня, с которой они появились. У Пугачевой – «Арлекино». У Магомаева – «Свадьба», у Лещенко – «День Победы». И у меня появилась песня, которая стала не хитом, а шлягером в сознании людей.
– Профессия должна быть твоим хобби.
– Сейчас большая проблема в этом. Много молодых артистов поют, гастролируют, но они превратились в клонов-роботов, на которых просто зарабатывают продюсеры. И многие продюсеры не считают своим долгом относиться к артисту именно как к творческой единице. Пример – «ВИА Гра». Понятно, что, какую девочку ни поставь, группа «ВИА Гра» будет.
Талантливые ребята из «Народного артиста», из «Фабрики звезд», которые в месяц могут заработать по 1,5 тысячи долларов, при этом чешут по всей стране, а львиная доля денег идет продюсеру. Это кощунственно.
– Что ты слушаешь в машине?
– Классику. Но люблю и Рики Мартина, Лару Фабиан, Сару Брайтман, Шакиру.
– Ты не был на московском концерте Шакиры?
– Нет. Но я ее видел, как тебя. Мы работали на дне рождения одного мальчика, праздновали день рождения в Монте-Карло, ребенку годик исполнился. Там было несколько артистов. И в конце, после меня работала Шакира. Я наслаждался, видя, как она работает вживую.
Она очень талантлива.
– Она бесподобная. И голос у нее…
– …и все остальное... Если бы у нас были такие возможности, как у них, мы бы сделали шоу не хуже Мадонны. Денег нет.
– Все в деньги упирается?
– Конечно. Я трачу на песню или на аранжировку иногда до 25–30 тысяч долларов. Я не могу выдать дешевый продукт. А представь, сделать концерт такой. А сколько стоит сшить костюмы для балета? Однажды я хотел сделать костюмы балету и поговорил с Юдашкиным. Если Мадонна заказывает у Готье костюмы, я что, не могу у Юдашкина заказать? Он сказал: «Понимаешь, какая проблема... Мы можем сделать костюмы, но они наденутся лишь раз на какое-то шоу».
– Почему?
– Да потому, что если делать супер, то нужен эксклюзив. Должны быть интересные ткани, идеи. А у нас их сделаешь, но ведь надо еще в тур везти, на концерты. А это чемоданы, химчистка. И что получается? Четыре раза станцевали, и все – костюм уже как ветхая реликвия.
– Юдашкин дорогой?
– Дорогой. Но у него идеи, ткани. Юдашкин – не наш Готье. Я бы сказал, что он – наш Живанши или Ив Сен-Лоран. Последняя коллекция Юдашкина в Милане, например, имела очень большой резонанс.
Мы общаемся часто. Я смотрел интервью, которое показывали в Испании. Там его показ был, и о нем после этого были потрясающие отзывы.
– У тебя завистники есть?
– Не знаю… Может быть, больше недоброжелателей. Есть люди, которые не очень хотят видеть меня, слышать.
– Но у тебя вроде не видно конкурентов…
– Я никому не мешаю. Кто-то мог предположить что-то подобное между, скажем, Кобзоном и Лещенко – они-то работают в одном формате.
– Кто твои друзья? Я тебя со Светой встречал на дне рождения Димы Маликова. Вы в одной школе учились?
– Я учился с Инной, его сестрой. Школа была очень интересная – № 1112, на улице Горького. С танцевальным, с певческим, художественным уклоном.
– А кто еще вышел из этой школы в звезды?
– Много ребят, которые сейчас снимаются в сериалах, танцоры, группа «Лицей». Эти начали выступать с 16 лет. У нас была школа-лицей. Актриса Наташа Громушкина со мной училась.
– Так все же о друзьях – они из мира шоубизнеса, одноклассники?
– Нет, к сожалению. Не сложилось у меня. То есть друзей практически нет. К понятию «друг» я отношусь серьезно. И в моей жизни с дружбой не очень складывалось.
– Зато есть любимая женщина...
– Есть семья. Я не из той категории людей, которые ходят с друзьями в баню, ездят на рыбалку.
– Но ты как раз производишь впечатление человека, который ходит в баню с друзьями.
– Я общительный. Это без проблем. Хожу в гости, на дни рождения. Но я не назову этих людей друзьями. Это приятельское общение, взаимозаменяемое прекрасное препровождение времени. На тот период, когда люди договорились, поехали и им легко вместе. Но не значит, что это друг.
Вот мой гример Ева. У меня был съемочный день, а у нее лучшая подруга выходила замуж. Я ее спросил: это действительно твоя лучшая подруга? Она говорит: да. Мне пришлось отпустить ее.
Короче, в чем-то прибыло, в чем-то убыло.