Уже богатые. Но одеваются, как проститутки

– Как-то вы заметили, что только у нас в стране достойные дамы и проститутки выглядят почти одинаково, но не расшифровали, почему.

– У меня есть школа, которая проводится в Париже, Лондоне, Барселоне, Венеции. Одно из занятий – учащиеся ходят со мной на улицу «красных фонарей» смотреть на то, как одеты публичные женщины. Выходя из этого квартала, все наши говорят одно и то же: «Почему они одеты, как мы?» Я им в ответ: «Это не они одеты, как вы, а вы одеты, как они!» Только тогда они осознают, как вульгарны розовая шубка в стразиках и короткие красные юбки. Но есть и другие примеры, противоположные. На Старый Новый год я ходил в Париже в один красивый русский дом, где собирались потомки первой русской иммиграции: Оболенские, Голицыны, Чавчавадзе, Ростовские, другие князья, бароны, графы. Все мужчины были в темных костюмах, белых рубашках и темных галстуках, а женщины в обу-ви без каблуков, в темных платьях, светлых блузках, длинных юбках. Это было даже несколько скучно. Настолько чопорно и официально, что у меня сложилось впечатление, что я побывал на сессии внеочередного съезда Европейского парламента. Даже они не провели грань между деловой одеждой и вечерней, а справляли ведь Новый год в полночь, да с цыганами и шампанским! И первый, и второй случаи говорят: знайте меру!

– Я бы добавила: время и место. Вот смотрю «Модный приговор» – большинство вещей, в которые одеваются ваши герои, рассчитано на Европу. У нас же холодно, слякотно, улицы не моют…

– Нельзя угодить всем подряд. «Модный приговор» – это не рецепт, а предложение. Каждому больному – свое лекарство, каждой женщине – своя одежда. Помню, к нам однажды пришла дама, работающая ассенизатором в зоопарке, и говорит: «Хочу одеваться, как королева. Хочется выходить в свет». Я удивился: «Какой свет? Магазин «Свет», где лампочки продаются?» Другая работает няней в детском саду, а хочет выйти замуж за принца. Ну как это возможно?

– Вы сейчас разрушили мечты всех наших женщин! Это за границей невозможно, а у нас как раз возможно!

– Принцы у нас были расстреляны большевиками в 1917 году. Пускай дамы наши лучше думают о том, как найти просто надежного мужчину. Мужчину, который их полюбит, который достаточно щедр, чтобы делиться заработанным, который будет хорошим отцом, который не станет бегать каждые три дня к новой женщине. Это лучше принца.

– Ну, а платья-то модные всем можно приобретать?

– Платье – прекрасная вещь, но не у всех есть фигура, а кто-то не сможет его «выгуливать». Надо подходить к этому реалистично.

Лучшие дня

Александр Давыдов: Личная жизнь Посетило:26091

Маркиз де Сад: Воспевая секс-свободы и насилие Посетило:10796

Аарон Роджерс. Биография Посетило:4888

– Как вы считаете, на чем нельзя экономить ни одной женщине?

– На мыле и шампуне. Нижнее белье очень важно. Теплые вещи. Я всегда был в ужасе от моды на голые пупки. Это ужасно. Зачем? Даже зимой можно одеваться красиво. В этом и есть русский стиль.

– Но сейчас все стили, по-моему, смешались.

– Да, и это прекрасно! Хотя глобализация привела и к тому, что почти весь Париж ходит в шапках-ушанках, таких сибирских, примитивных, которых мы всегда стеснялись, и в сапогах угги. Это ужасно, конечно, в этом нет ничего интеллектуального.

– Раньше вы называли Максима Галкина, Людмилу Гурченко и Ренату Литвинову «иконами стиля» в России. Сейчас что-нибудь изменилось в этом смысле?

– Тина Канделаки одевается очень элегантно, правильно называют Ксению Собчак. И те, кого вы перечислили, сохранили свои позиции. Рената Литвинова живет рядом со мной, на Фрунзенской набережной, и я ее время от времени вижу, она по-прежнему очень мила и симпатична. Еще на «Первом канале» очень красиво одевают Ивана Урганта. А меня, кстати, никто не одевал. Все наряды на съемках – мои личные.

– Алла Борисовна?

– Она все-таки дама возрастная и может выглядеть элегантно, но вот этот ее молодежный и разнузданный стиль, мне кажется, уже не вполне подходит. А вообще я не хочу ни с кем ругаться, поэтому всех хвалю.

– Александр, раньше законодательницей мод была Франция. Как сейчас?

– Сейчас даже во Франции большинство популярных дизайнеров скорее парижане, чем французы. Например, в Доме Диор работает гибралтарец Джон Гальяно, в Доме Шанель – немец Карл Лагерфельд, а это два самых популярных Дома моды. У итальянцев хорошие позиции, но на итальянских фабриках часто работают китайцы. Некоторые радуются тому, что вещь не китайская, а сделана в Италии. Да, в Италии, но теми же китайцами. Китайские товары доминируют во всем мире. Но конечно, по-прежнему дизайн идет из Европы. Лидеры здесь Франция, Италия, Англия и Бельгия. Русская же школа моделирования пока мало известна. Нет ни одного Дома моды в мире, который стремился бы заполучить русского дизайнера.

– Престижнее быть историком моды, чем дизайнером?

– У нас много аналитиков, критиков, модных журналистов. Но! Чтобы знать глубоко историю моды, этим надо заниматься долго. Как я. Последние 35 лет. Так что дело не в престиже.

– Вас с 10 лет звали «помоечником» за любовь подбирать старые вещи и реставрировать их, правильно?

– Да, и с тех пор я стал большим коллекционером старинной одежды. А зарабатывать я начал с 16 лет, когда устроился бутафором в театр «Современник». Занимался тем, что делал реквизит для спектаклей, ходил по помойкам и собирал старинные вещи. Но к тому времени я уже знал, какие есть помойки в каких районах Москвы.

– Нашим читателям интересно узнать, почему сейчас в «Модном приговоре» перестали показывать, как герои ходят по магазинам.

– Мне трудно судить. На самом деле все происходит точно так же, как прежде – только за кадром. Герои получают 60 тысяч рублей на три образа и идут в магазин. Хотя некоторые ошибочно думают, что все обман и бутафория. Нет, у нас все честно, все герои настоящие, вовсе не актеры.

Лучшие недели

Александр Ягубкин. Биография Посетило:16595

Максим Аверин: Критичный, но очень душевный человек Посетило:11485

Успех ресторанного бизнеса Посетило:113941