Только поверхностные мыслители обращаются с идеями деликатно.

Выходящая книга это ваша жизнь или часть жизни, которая от вас отделилась, больше вам не принадлежит, перестала вам докучать. Выражение - это самоисчерпание и освобождение. Оно вас опустошает, а значи

Трагедия политики коренится в той тайной силе, что разворачивает любое движение в противоположенную сторону, подтачивает его по мере того, как оно усиливается и крепнет. В политике, как везде, достиже

Полагать, будто капризное и злое божество возмутит людей, значит, ничего не смыслить в религии или в человеческой натуре - ведь человек любит, страстно любит страх.

Дружба - это договор, соглашение. Двое молчаливо условливаются никогда не разглашать того, что на самом деле думают друг о друге.

По-настоящему глубоко думают только те, кому посчастливилось не заразиться чувством юмора.

Человек не должен знать, чем он мучается и от чего умирает. Любое уточнение здесь - кощунство, поскольку единственным словом уничтожается тот минимум тайны, которым должна обладать смерть. Да и жизнь.

Иллюзия - вот что рождает и поддерживает наш мир: разрушить её - он тоже рухнет.

Если бы всё шло к лучшему, старики лопнули бы с досады. К счастью курс, взятый историей, примиряет их с жизнью и даёт возможность околевать без всякой зависти к остающимся.

По Оригену, только души, склонные к злу, души "с надломленными крыльями" облекаются в плоть. Иными словами, без погибельной страсти нет ни человека, ни истории.

К истине через мнение не прийти: любое мнение по-своему безумно.

Пока история протекает размеренно, каждое событие представляется причудой, коленцем в общем ходе вещей, но как только ритм сбивается, всё обретает знаменательность, каждая мелочь становится ступенькой

Литератор не способен разбираться в государственных делах и проявляет в них некоторую компетентность лишь во время революций, потому что в эту пору исчезает власть, и пока её нет, возникает иллюзия, ч

В языке слишком ясном, отказавшемся от всякой неопределённости, бередящей душу темноты, пропадает всякий метафизический потенциал, такой язык теряет способность касаться непостижимого.

Нация, переставшая видеть в себе смысл или главную ценность Вселенной, сама себе отрезает путь к дальнейшему развитию.

Люди, по мере того, как размножаются и теснят друг друга, всё более озлобляются. В конце концов ненависть примет чудовищные формы и вся планета будет охвачена войной, которая разразится не из-за столк

Любая ересь, одержи она верх, не стала бы деликатничать, поскольку в ней больше убеждённости. Так что, сочувствуя гонимым, не будем питать на их счёт иллюзий, какими бы благородными они нам ни казалис

Слово и молчание. С болтливым безумцем не так страшно, как с угрюмым.

Только замышляя что-то преступное, не чувствуешь себя пустым местом.

Любая плодотворная идея теряет зерно мысли и вырождается в правило. Лишь бесплодная остаётся живой.

Можно каждый день думать о смерти и продолжать себе жить припеваючи, совсем иное дело - постоянно думать о смертном часе: кто сосредоточится на этом миге, тот отравит все остальные.

Мысль о невезении успокоительна... Она делает понятным всё, что бы ни случилось, и потому к ней равно прибегают и тупые, и изощрённые умы. Это объяснение не доискивается причин. Утвердившись в этой мы

Если хочешь всегда помнить человека, постоянно думать о нём, привязаться к нему навсегда, старайся не полюбить, а возненавидеть его.

Доброта, по сравнению с жестокостью, позднейшее достояние, качество не исконное, приобретённое, не передаётся по наследству, каждый человек должен старательно наживать его заново и преуспевает и этом

"Восторг и ужас жизни", каждый миг переживаемые одновременно, - таков наш постоянный опыт.

В повседневной жизни люди руководствуются расчётом, а в минуты решающего выбора поступают как вздумается.

Любая идея возникает в результате легкого сдвига в голове.

Мудрец умеет скрывать презрение к миру, но не снисходит до надежды.

Тревога неразборчива, она хватается за все, и все ей подходит. Будет жевать, мусолить что попало и всегда высосет себе на потребу хоть каплю чего-нибудь неприятного.