Наша Таня громко плачет, -
Это что-нибудь да значит.

Кажется, воздух. За жирной тиною
Бледного солнца мазок нагой.
Тех, кто дарен был такой картиною,
Не соблазнить никакой другой.
Выплюнь-ка ряску. Откинься на спину.
Воздухом влажным наполни грудь,
И, словно слизень, попавший на стену,
Вниз - по течению - тронься в путь.

Птичка божия не знает
Ни хрена о тех из нас,
Кто поныне продолжает
От ее страдать проказ.

Ночь - как корабль меж дневными мысами,
В ближнем отсеке поет комар.
То, что вчера представлялось мыслями,
Напоминает ночной кошмар.
Форточку нафиг. Ковер в прихожую.
Плед на балкон. Завести часы.
В зеркале морду найдя похожую,
Не увидать за спиной косы...

Мы все поймем, мы обойдем
И впредь условимся.
Ведь мы не первый день живем,-
На понт не ловимся...

Здравствуйте, милые , вот я выползла.
Тычусь в углы, как лесная тварь.
Чай, это травка наружу выбилась?
Мне-то казалось - у нас январь.
Я устояла, а вы, родимые?
Все отгремело, ушла беда...
Что ж вы, как школьники нерадивые,
Глазки отводите кто куда?

Мы писали, мы писали,
Наши пальчики устали.
Наши пальчики свело
В белоснежное крыло...

Строчка за строчкой. Строфа корежится.
Не торопись. Подожди еще.
Страх отслоится, как с ранки кожица,
Видишь, светает? Подставь плечо
Утренней сырости. Кот допрыгался, -
Влез на окно И разбил стакан...
Город очухался И задрыгался,
Неистребимый, как таракан.

Крутится, вертится шар голубой.
Так бы, пожалуй , свихнулся любой.

Буду возякаться с мерной рюмочкой,
Жить осторожно, ценить момент.
Ворох бумаги под старой тумбочкой -
Как неудавшийся монумент.
Все позади, хоть не очень верится.
Ручки дрожат, но должно пройти.
Что-то все как-то куда-то вертится.
Как-то все где-то на пол-пути...