(А. Лаэртский)

Сбив кокетливым щелчком
Мандавошку с лацкана
И, поправимши пенсне
На своём носу большом,
Задушевным голоском
Речи стал Эдмунд толкать
О бесправии таджиков
В эспальолках...

Но кирзовым сапогом
Некто в кепке и плаще
Выбил стул из-под него
И задрались лацкана.

Запотели все пенсне,
Эдмунд ногами дрыгал,
Вскоре умер он, ваще,
У берёзы на суку.