Из дома вышел человек
С дубинкой и мешком
И в дальний путь,
И в дальний путь
Отправился пешком.
Он шел все прямо и вперед
И все вперед глядел.
Не спал, не пил,
Не пил, не спал,
Не спал, не пил, не ел.
И вот однажды на заре
Вошел он в темный лес.
И с той поры,
И с той поры,
И с той поры исчез.
Но если как-нибудь его
Случится встретить вам,
Тогда скорей,
Тогда скорей,
Скорей скажите нам.
На салазочках Володя
Быстро под гору летел.
На охотника Володя
Полным ходом налетел.
Вот охотник
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели -
На собачку налетели.
Вот собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели -
На лисичку налетели.
Вот лисичка,
И собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели -
И на зайца налетели.
Вот и заяц,
И лисичка,
И собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели -
На медведя налетели!
И Володя с той поры
Не катается с горы.
Кто ты мне - сестра, подруга
Враг иль хитрая жена,
Моего ль ты дела круга
Фирфафуся Гомина?
Ты как будто ненарочно
Не даешь себя словить -
Но по слухам и заочно
Я не в силах полюбить
И зовут тебя паскудно
Есть же лучше имена
Даже выговорить трудно -
'Фирфафуся Гомина'
Ни одна в меня красотка
Не бывала влюблена
Вдруг нежданная находка -
Фирфафуся Гомина!
Сам не знаю, что случилось,
Сам не знаю, кто она
Только знаю, что влюбилась
Фирфафуся Гомина
То письмо ко мне напишет,
То летит ко мне сама
В ухо мне желаньем дышит
Фирфафуся Гомина
Опустив устало веки
Шепчет в ухо мне она:
'Я твоя, твоя навеки,
Фирфафуся Гомина!'
Я же мощною рукою,
Отстраняя прочь ее,
Прикрывая хуй ногою,
Восклицаю: 'Не твое!'
А она: 'Ты мне отрада,
Я твоя, твоя навек!'
Я кричу: 'Отстань, не надо,
Я - женатый человек!'
А она: 'Женат, авось ли?
На, возьми, употреби!'
Я кричу: 'Возьмешь, а после
Не докажешь алиби.
Ну тебя, пошла в болото!'
И поддав ее ногой
Прямо в дверь без поворота
Вышиб вон. Вот я какой.
Да, я вел себя примерно
Выше страсти и толпы
Я скажу - и будет верно -
Мы - супружества столпы.
Но я требую ответа
На вопрос мой: 'Чья вина,
Что в меня влюбилась эта
Фирфафуся Гомина?'
Однажды по дорожке
Я шел к себе домой.
Смотрю и вижу: кошки
Сидят ко мне спиной.
Я крикнул:- Эй, вы, кошки!
Пойдемте-ка со мной,
Пойдемте по дорожке,
Пойдемте-ка домой.
Скорей пойдемте, кошки,
А я вам на обед
Из лука и картошки
Устрою винегрет.
- Ах, нет!- сказали кошки.-
Останемся мы тут!
Уселись на дорожке
И дальше не идут.
1
Любитель маленьких щенков
Иван Иваныч Крысаков.
Он каждый вечер ровно в пять
Идет на улицу гулять.
— Погасла трубка. Не беда.
Ее зажжем мы без труда.
В кармане книжка и пакет,
И только спичек нет как нет.
— Иван Иваныч, погляди —
Табак и спички позади.
— Друзья мои, я очень рад,
Вот вам в награду мармелад.
Иван Иваныч Крысаков
Берет за пазуху щенков,
Приносит их к себе домой
И ставит на пол пред собой.
— Отныне, милые друзья,
Вы заживете у меня.
— Но, чур, не прыгать, не скакать,
Когда я буду рисовать.
Иван Иваныч вдруг зевнул,
В кровать зарылся и заснул,
И двое маленьких щенят
В ногах хозяина храпят.
2
Иван Иваныч Крысаков
Проснулся весел и здоров.
Мольберт подвинул, и чуть свет
Рисует тетушкин портрет,
А два приятеля в углу
Кончают завтрак на полу.
Но из-за кости мозговой
Вдруг начинают страшный бой.
Уже вцепился в Бома Бим,
Как вихрь он бросился за ним.
И от него несчастный Бом
Визжа спасается бегом.
— Держи его! Прыжок, другой...
— Иван Иваныч, что с тобой?
— Куда девался твой портрет?
Увы, на шею он надет.
И горько плачут две собаки:
Вот до чего доводят драки.
По реке плывет кораблик.
Он плывет издалека.
На кораблике четыре
Очень храбрых моряка.
У них ушки на макушке,
У них длинные хвосты,
И страшны им только кошки,
Только кошки да коты!
Иван Тапорыжкин пошел на охоту,
С ним пудель пошел, перепрыгнув забор,
Иван, как бревно провалился в болото,
А пудель в реке утонул, как топор.
Иван Тапорыжкин пошел на охоту,
С ним пудель вприпрыжку пошел, как топор.
Иван повалился бревном на болото,
А пудель в реке перепрыгнул забор.
Иван Тапорыжкин пошел на охоту,
С ним пудель в реке провалился в забор.
Иван как бревно перепрыгнул болото,
А пудель вприпрыжку попал на топор.
Иван Иваныч Самовар
Был пузатый самовар,
Трехведёрный самовар.
В нем качался кипяток,
Пыхал паром кипяток,
Разъярённый кипяток;
Лился в чашку через кран,
Через дырку прямо в кран,
Прямо в чашку через кран.
Утром рано подошел,
К самовару подошел,
Дядя Петя подошел.
Дядя Петя говорит:
«Дай-ка выпью, говорит,
Выпью чаю», говорит.
К самовару подошла,
Тетя Катя подошла,
Со стаканом подошла.
Тетя Катя говорит:
«Я, конечно, говорит,
Выпью тоже», говорит.
Вот и дедушка пришел,
Очень старенький пришел,
В туфлях дедушка пришел.
Он зевнул и говорит:
«Выпить разве, говорит,
Чаю разве», говорит.
Вот и бабушка пришла,
Очень старая пришла,
Даже с палочкой пришла.
И подумав говорит:
«Что-ли, выпить, говорит,
Что-ли, чаю», говорит.
Вдруг девчонка прибежала,
К самовару прибежала —
Это внучка прибежала.
«Наливайте!— говорит,
Чашку чая, говорит,
Мне послаще», говорит.
Тут и Жучка прибежала,
С кошкой Муркой прибежала,
К самовару прибежала,
Чтоб им дали с молоком,
Кипяточку с молоком,
С кипяченым молоком.
Вдруг Сережа приходил,
Всех он позже приходил,
Неумытый приходил.
«Подавайте!— говорит,
Чашку чая, говорит,
Мне побольше», говорит.
Наклоняли, наклоняли,
Наклоняли самовар,
Но оттуда выбивался
Только пар, пар, пар.
Наклоняли самовар,
Будто шкап, шкап, шкап,
Но оттуда выходило
Только кап, кап, кап.
Самовар Иван Иваныч!
На столе Иван Иваныч!
Золотой Иван Иваныч!
Кипяточку не дает,
Опоздавшим не дает,
Лежебокам не дает.
всё
Бегал Петька по дороге,
по дороге,
по панели,
бегал Петька
по панели
и кричал он:
'Га-ра-рар!
Я теперь уже не Петька,
разойдитесь!
разойдитесь!
Я теперь уже не Петька,
я теперь автомобиль'.
А за Петькой бегал Васька
по дороге,
по панели,
бегал Васька
по панели
и кричал он:
'Ду-ду-ду!
Я теперь уже не Васька,
сторонитесь!
сторонитесь!
Я теперь уже не Васька,
я почтовый пароход'.
А за Васькой бегал Мишка
по дороге,
по панели,
бегал Мишка
по панели
и кричал он:
'Жу-жу-жу!
Я теперь уже не Мишка,
берегитесь!
берегитесь!
Я теперь уже не Мишка,
я советский самолет'.
Шла корова по дороге,
по дороге,
по панели,
шла корова
по панели
и мычала:
'Му-му-му!'
Настоящая корова
с настоящими
рогами
шла навстречу по дороге,
всю дорогу заняла.
'Эй, корова,
ты, корова,
не ходи сюда, корова,
не ходи ты по дороге,
не ходи ты по пути'.
'Берегитесь!' - крикнул Мишка.
'Сторонитесь!' - крикнул Васька.
'Разойдитесь!' - крикнул Петька -
и корова отошла.
Добежали,
добежали
до скамейки
у ворот
пароход
с автомобилем
и советский самолет,
самолет
с автомобилем
и почтовый пароход.
Петька прыгнул на скамейку,
Васька прыгнул на скамейку,
Мишка прыгнул на скамейку,
на скамейку у ворот.
'Я приехал!' - крикнул Петька.
'Стал на якорь!' - крикнул Васька.
'Сел на землю!' - крикнул Мишка,-
и уселись отдохнуть.
Посидели,
посидели
на скамейке
у ворот
самолет
с автомобилем
и почтовый пароход,
пароход
с автомобилем
и советский
самолет.
'Кроем дальше!' - крикнул Петька.
'Поплывем!' - ответил Васька.
'Полетим!' - воскликнул Мишка,-
и поехали опять.
И поехали, помчались
по дороге,
по панели,
только прыгали, скакали
и кричали:
'Жу-жу-жу!'
Только прыгали, скакали
по дороге,
по панели,
только пятками сверкали
и кричали:
'Ду-ду-ду!'
Только пятками сверкали
по дороге,
по панели,
только шапками кидали
и кричали:
'Га-ра-рар!'
Средь нас на палочке деревянной
сидит кукушка в сюртуке
хранит платочек румяный
в своей чешуйчатой руке.
Мы все как бабушка тоскуем
разинув рты глядим вперед
на табуретку золотую -
и всех тотчас же страх берет.
Иван Матвеевич от страха
часы в карман переложил
А Софья Павловна старуха
сидела в сокращеньи жил
А Катя в форточку любуясь
звериной ножкой шевеля
холодным потом обливалась
и заворачивалась в шенкеля.
Из-под комода ехал всадник
лицом красивый как молитва,
он с малолетства был проказник,
ему подруга битва.
Числа не помня своего
Держал он курицу в зубах.
Иван Матвееча свело
загнав печенку меж рубах.
А Софья Павловна строга
сидела выставив затылок
оттуда выросли рога
и сто четырнадцать бутылок.
А Катя в галстуке своем
свистела в пальчик соловьем
стыдливо кутаясь в меха
кормила грудью жениха.
Но к ней кукушка наклонялась
как червь кукушка улыбалась
потом на ножки становилась
да так что Катя удивилась
от удивленья задрожала
И как тарелка убежала.
Когда на улице мороз,
а в комнате пылает печь,
Когда на улице так больно щиплет нос
и снег спешит на шапку лечь.
И под ногами снег хрустит
и падает за воротник
и белый снег в лицо летит
и человек весь белый в миг.
Тогда мы все бежим бегом
на зимнюю площадку, —
Кто свитр подпоясывает кушаком,
кто второпях натягивает тёплую перчатку.
Вожатый дышет на морозе паром
и раздаёт нам лыжи.
Мы надеваем лыжи и становимся по парам.
Вперёд становится кто ростом ниже,
а сзади тот, кто ростом выше. И вот:
Вожатый сам на лыжи влез,
он поднял руку, крикнул: «в ход!»
и мы бежим на лыжах в лес.
Бежим на лыжах с снежных гор.
мы по полю бежим
с холмов бежим во весь опор
хохочем и визжим.
И снег летит нам прямо в рот
И Петька, самый младший пионер, кидается снежком.
Кричит вожатый: «Поворот!»
Но круто поворачиваться мы
на лыжах не умеем и
поворачиваемся пешком.
Вот мы в лесу, в лесу сосновом
Бежим на лыжах мы гуськом. И снег визжит,
Вот пень с дуплом — уютное жилище совам,
Вот дерево поваленное ветром поперёк пути лежит
Вот белка пролетела в воздухе над нами
Вот галка села на сосну и с ветки снег упал,
«Глядите заяц!» крикнул Петька замахав руками
И верно заяц проскакал.
Мы бегаем в лесу, кричим ау,
хватаем снег в охапку,
Мы бегаем в лесу поодиночке
и гуськом и в ряд.
Мелькают между сосен наши шапки
И щёки наши разгорелись и горят.
И мы несёмся там и тут
И силы наши всё растут.
Мы сквозь кусты и чащи лупим.
Мы комсомольцам не уступим!
Шел по улице отряд -
сорок мальчиков подряд:
раз,
два,
три,
четыре
и четырежды
четыре,
и четыре
на четыре,
и еще потом четыре.
В переулке шел отряд -
сорок девочек подряд:
раз, два,
три, четыре,
и четырежды
четыре,
и четыре
на четыре,
и еще потом четыре.
Да как встретилися вдруг -
стало восемьдесят вдруг!
Раз,
два,
три,
четыре,
и четыре
на четыре,
на четырнадцать
четыре,
и еще потом четыре.
А на площадь
повернули,
а на площади стоит
не компания,
не рота,
не толпа,
не батальон,
и не сорок,
и не сотня,
а почти что
МИЛЛИОН!
Раз, два, три, четыре,
и четырежды
четыре,
сто четыре
на четыре,
полтораста
на четыре,
двести тысяч на четыре!
И еще потом четыре!
всё
На соревнование
Миша Гришу
вызывает.
Вот тебе задание:
кто скорей узнает,
как бить
молотком,
как рубанком
стругать,
научиться без запинки
книги разные читать.
И тебя я вызываю,
вызываю, мой отец,
будь ударником в колхозе
в самом деле, наконец.
«Господи, среди бела дня
Накатила на меня лень.
Разреши мне лечь и заснуть Господи,
И пока я сплю накачай меня Господи
Силою твоей.
Многое знать хочу,
Но не книги и не люди скажут мне это.
Только ты просвети меня Господи
Путем стихов моих.
Разбуди мня сильного к битве со смыслами,
быстрого к управлению слов
и прилежного к восхвалению имени Бога
во веки веков».
28 марта 1931
Скрепив очки простой верёвкой, седой старик читает книгу.
Горит свеча, и мглистый воздух в сраницах ветром шелестит.
Старик вздыхая гладит волос и хлеба чёрствую ковригу
Грызёт зубов былых остатком, и громко челестью хрустит.
Уже заря снимает звёзды и фонари на Невском тушит,
Уже кондукторша в трамвае бранится с пьяным в пятый раз,
Уже проснулся невский кашель и старика за горло душит,
А я пишу стихи Наташе и не смыкаю светлых глаз.
Это есть Это.
То есть То.
Все либо то, либо не то.
Что не то и не это, то не это и не то.
Что то и это, то и себе Само.
Что себе Само, то может быть то,
да не это, либо это, да не то.
Это ушло в то, а то ушло в это.
Мы говорим: Бог дунул.
Это ушло в это, а то ушло в то,
и нам неоткуда выйти и некуда прийти.
Это ушло в это. Мы спросили: где?
Нам пропели: тут.
Это вышло из Тут. Что это? Это То.
Это есть то.
То есть это.
Тут есть это и то.
Тут ушло в это, это ушло в то,
а то ушло в тут.
Мы смотрели, но не видели.
А там стояли это и то.
Там не тут.
Там то.
Тут это.
Но теперь там и это и то.
Но теперь и тут это и то.
Мы тоскуем и думаем и томимся.
Где же теперь?
Теперь тут, а теперь там, а теперь тут,
а теперь тут и там.
Это быть то.
Тут быть там.
Это то тут там быть. Я. Мы. Бог.
Дремлет сокол. Дремлют пташки.
Дремлют козы и барашки,
А в траве в различных позах
Спят различные букашки.
Дремлет мостик над водой,
Дремлет кустик молодой.
Пятаков Борис Петрович
Дремлет кверху бородой.
Скажи, товарищ,
Неужели
Четыре года не пройдут,
Как этот лес
И холм зеленый,
И это поле —
Вдруг исчезнут?
Скажи, товарищ,
Неужели
Когда-нибудь
На холм зелёный
Взойдёт разведчик молодой
С мохнатой сумрачной собакой,
И люди шумною толпой
Зелёный холм
Возьмут атакой?
Раскинут лагерь.
Смех и говор.
Горит костер.
И ловкий повар
Уже в котле мешает ложкой,
Уже протоптанной дорожкой
Бежит с ведром к реке посланец,
Уже раскрыт походный ранец,
И вынут плед оттуда прочь, —
Должно быть, скоро будет ночь...
Смотри! Прошло четыре года,
Зажёгся новый день, и вот:
Преображенная природа
Над миром заново встаёт.
Бежит с холма трамвай шумливый,
Сады раскинуты кругом,
И над толпою торопливой
Советский флаг шумит крылом.
Машины пилят, рубят, роют,
Одни поют, другие воют,
Тромбуют, режут, пашут, сеют,
Стоят, ползут, летают, реют.
И там, где раньше в лес дремучий
Вела звериная тропа,
Бросая в небо дыма тучи,
Стоит высокая труба.
А рядом дом,
За ним другой.
Железный мост,
Вися дугой
Через овраг, —
Огнями блещет.
А там,
В овраге,
Бурно плещет
И зло бурлит
Поток подземный,
Ревёт
И пеной воду мутит,
И точно вихрь
Турбину крутит!
Скажи, товарищ,
Неужели
Здесь был когда-то лес дремучий,
И поле, с ветрами играя,
Травой некошеной шуршало:
И среди поля холм зеленый
Стоял, как поля страж зеленый,
Скучал, томился и не ведал
Великой участи своей?
Я захотел устроить бал,
И я гостей к себе...
Купил муку, купил творог,
Испек рассыпчатый...
Пирог, ножи и вилки тут -
Но что-то гости...
Я ждал, пока хватило сил,
Потом кусочек...
Потом подвинул стул и сел
И весь пирог в минуту...
Когда же гости подошли,
То даже крошек...
Доедая с маслом булку,
Братья шли по переулку.
Вдруг на них из закоулка
Пес большой залаял гулко.
Сказал младший: 'Вот напасть,
Хочет он на нас напасть.
Чтоб в беду нам не попасть,
Псу мы бросим булку в пасть'.
Все окончилось прекрасно.
Братьям сразу стало ясно,
Что на каждую прогулку
Надо брать с собою... булку.
Советских актёров часто ставят в пример как образец духовной силы, национальной гордости и внутренней красоты. Они стали символами эпохи, носителями культуры и нравственности. Но, как известно, за кул...
Актеры — люди творческие, но кто бы мог подумать, что некоторые из них скрывают прекрасный голос. В эпоху раннего Голливуда актеров с музыкальными способностями было немало — это считалось скорее норм...
Неузнаваемая Ким Кардашьян в объективе фотографа Маркуса Клинко, 2009 год. Памела Андерсон в самой первой съёмке для журнала «Playboy», 1990. На фото голливудская актриса Dorothy Lamour и шимпанзе Джи...
Расскажем, как сложилась судьба актеров, которые начинали сниматься еще в детстве.
Остаться на вершине в Голливуде удаётся не каждому, особенно если путь начался в детстве. Одни актёры теряются из-за...
Два года назад отечественное телевидение столкнулось с беспрецедентной кадровой тектоникой — целая группа ярких и узнаваемых ведущих стремительно исчезла с экранов федеральных каналов. Эти лица долгие...
Кира Найтли на страницах журнала к выходу фильма «Пиджак», 2005. Следы динозавра, раскопанные в русле реки Палакси. Техас. США. 1952г. Самая большая женщина рядом с самым маленьким мужчиной, 1922 год....
