Не вздыхайте больше дамы, не вздыхайте больше, мужчины всегда были обманщиками

Когда моя любовь клянется, что она сделана из правды, я верю ей, хотя и знаю, что она лжет.

Рассуждай так о жизни: Если я потеряю тебя, Я потеряю вещь, Которую сохранили бы только дураки.

Те, кто много алчет, так любят прибыль, Ибо то, чего у них нет, то, чем они владеют, Они разбрасывают и высвобождают это из своих уз, И поэтому, надеясь на большее, они имеют, но меньше; Или, зарабат

Я буду жить в твоем сердце, умру на твоих коленях и буду погребен в твоих глазах — и, кроме того, я пойду с тобой к твоему дяде.

Что, если бы эта проклятая рука была толще самой себя от крови брата, неужели в сладких порывах дождя недостаточно, чтобы отмыть ее добела, как снег?

Ты вечно молодой, свежий, любимый и нежный жених, чей румянец растапливает освященный снег

Моя любовь оттаяла; Которая, как восковая фигура на фоне огня, не несет никакого отпечатка того, чем она была.

Возможно ли, чтобы любовь вдруг взяла такую ??власть?

Сладкое молоко невзгод, философия.

Добрый друг, ради Иисуса, воздержись, Чтобы копать пыль, заключенную в сердце! Благословен тот, кто щадит камни, И проклят тот, кто двигает мои кости.

Присяжные, выносящие приговор жизни заключенного, могут из двенадцати присяжных иметь вора или двух более виновных, чем тот, кого они судят.

Те, чья вина лежит в их груди, воображают, что все видят их вину.

С легкими крыльями любви взобрался я на эти стены, ибо каменные пределы не могут удержать любовь

Она сказала ей, пока хранила его: «Это сделает ее любезной и подчинит моего отца Полностью своей любви, но если она потеряет его Или подарит его, глаз моего отца Будет ненавидеть ее, а его дух должен

Глостер, мы совершили дела милосердия, примирили вражду, справедливую любовь с ненавистью между этими взбесившимися ровесниками.

Любовь, которая учит меня, что ты и я одно

Группа, которая, кажется, связывает их дружбу, станет душителем их дружбы.

Скажи: ты мой; и всегда, Моя любовь, когда она начинается, будет так упорствовать

Правда, я говорю о мечтах, Которые дети праздного ума, Порожденные ничем, кроме пустых фантазий.

Я люблю тебя; никто, кроме тебя, и ты этого заслуживаешь

There is a kind of character in thy life, That to the observer doth thy history, fully unfold.

Примите добродетель, если у вас ее нет. Это чудовище, обычай, который ест все чувства; Повадки дьявола, есть ангел еще в этом.

О, если бы уши людей были глухи к советам, но не к лести!

Мы делаем виновными в наших бедствиях солнце, луну и звезды; как если бы мы были злодеями по принуждению.

Остерегайся, дорогое сердце, этой большой привилегии; Самый твердый нож при неправильном использовании теряет свою остроту.

Мужчины должны быть такими, какими кажутся; Или те, которых нет, могли бы они казаться никем!.

Зунды! сэр, вы один из тех, кто не будет служить Богу, если вам прикажет дьявол.

Они не оскорбляют короля тем, что ему льстят. Ибо лесть — это мехи, надувающие грех; Вещь польщенная, а искра, Которой тот порыв дает жар и сильнее пылает.