Настоящий художник может работать только con amore.

Представление новой пьесы всего через шесть недель после того, как другая была запрещена, — это также способ заявить о себе правительству. Это доказывает, что искусство и свобода могут вырасти за одн

Я представляю партию, которой еще не существует: партию Революция-Цивилизация. Эта партия сделает двадцатый век. Из него произойдут сначала Соединенные Штаты Европы, затем Соединенные Штаты мира.

Как мы объяснили, при первой любви душа берется задолго до тела; позже тело берут задолго до души; иногда вообще за душу не берут.

О тьма, небо — мрачное место, Чью дверь ты закрываешь, и чей ключ принадлежит душе; И ночь делится пополам, будучи дьявольской и святой, Между Илидой, черным ангелом, и Христом, звездным Человеком.

Г-ну Мириэлю пришлось испытать судьбу каждого новичка в маленьком городке, где много говорящих ртов и очень мало думающих голов.

Гомер — один из гениальных людей, решивших эту прекрасную задачу искусства — быть может, самую прекрасную из всех — верно изобразить человечество через увеличение человека, то есть создать реальное в

Любовь подобна дереву: она гнется под собственной тяжестью, глубоко укореняется в нашем существе и иногда зеленеет на развалинах сердца.

Музыка — это пар искусства. Для поэзии это то же, что мечта для мысли, что жидкость для твердости, что океан облаков для океана волн.

Человеческое общество, мир и все человечество можно найти в алфавите.

Алмазы находят только в темных уголках земли, истины находят только в глубинах мысли.

Нельзя быть хорошим историком внешнего, видимого мира, не задумываясь о скрытой, частной жизни обыкновенных людей; а с другой стороны, нельзя быть хорошим историком этой внутренней жизни, не принимая

Наука говорит первое слово обо всем и последнее слово ни о чем.

Я не верил, что это может быть настолько чудовищно. Неправильно быть настолько поглощенным божественным законом, чтобы не воспринимать человеческий закон. Смерть принадлежит только Богу. По какому пр

Люди, отягощенные бедами, не оглядываются назад; они слишком хорошо знают, что несчастье преследует их.

Чем ближе я приближаюсь к концу, тем яснее слышу вокруг себя бессмертные симфонии миров, которые зовут меня. Это чудесно, но просто.

Месть исходит от человека, а наказание от Бога.

Моя месть - братство! Нет больше границ! Рейн для всех! Будем той же Республикой, будем Соединенными Штатами Европы, будем континентальной федерацией, будем европейской свободой, будем всеобщим миром

У меня была мечта, что моя жизнь будет отличаться от того ада, в котором я живу, настолько отличается от того, чем она казалась. Теперь жизнь убила мечту, о которой я мечтал.

Там, где нет никакого плана, где распоряжается временем только случайность, вскоре воцарится хаос.

Успех — неприятная вещь. Людей обманывает его ложное сходство с достоинствами... Они путают блеск небесного свода со звездообразными следами утки в грязи.

Нет ничего более опасного, чем прекращение труда; это потеря привычки. Привычка, от которой легко отказаться, но трудно возобновить.

Философия есть микроскоп мысли. Все желает бежать от него, но ничто не ускользает от него.

Маленькая девочка без куклы почти так же несчастна и так же невозможна, как и женщина без детей» из главы VIII «Отверженных».

Тот, кто созерцает глубины Парижа, испытывает головокружение. Нет ничего более фантастического. Нет ничего трагичнее. Нет ничего более возвышенного.

В ту минуту, когда ее глаза закрылись, когда все чувство исчезло в ней, ей показалось, что она почувствовала прикосновение огня, отпечатавшегося на ее губах, поцелуя, более жгучего, чем раскаленное ж

Ничто так не удушает, как симметрия. Симметрия — это скука, квинтэссенция печали. Отчаяние зевает. Есть нечто более ужасное, чем ад страданий - ад скуки.

Вы слышите, как люди поют «Потерянные в долине ночи»? Это музыка народа, Который лезет к свету. Для несчастных земли Есть пламя, которое никогда не умирает. Даже самая темная ночь закончится И солнце

Если я не был разоблачен и мне не грозит преследование. Но меня разоблачили, меня преследуют — я сам! Это преследователь, который не отпускает.