Как небытие может надоесть самому себе? Каждый раз, когда вы просыпаетесь, вы снова появляетесь из ниоткуда. И так же все остальное. Смерть просто означает замену обычного утреннего пробуждения чем-т

Людвиг Витгенштейн однажды сказал, что в мире существуют только имена. Может быть, это и правда, но проблема в том, что с течением времени имена не остаются прежними, даже если они не меняются.

Чтение — это человеческий контакт, а диапазон наших человеческих контактов — это то, что делает нас такими, какие мы есть. Только представьте, что вы живете жизнью водителя-дальнобойщика. Книги, кото

Когда дело доходит до радикальной молодежной культуры, ничто не продается лучше, чем аккуратно упакованная и политкорректная ярость против мира, где все политкорректно и аккуратно упаковано для прода

Нет никаких философских проблем, есть только набор взаимосвязанных лингвистических тупиков, созданных неспособностью языка отражать истину.

Ближе всего я к счастью — хотя не буду пытаться определить, что это такое, — когда я отворачиваюсь от окна и краем сознания сознаю, что минуту назад меня здесь не было, просто мир за окном, и что-то

Существует научная гипотеза, что имя каждого человека — это первичная суггестивная команда, содержащая весь сценарий его жизни в высококонцентрированном виде. . . . Согласно этой точке зрения, сущест

Изящный, чуть женственный Гамлет (общая стилистика - unisex), в черном трико и голубой курточке, надетой на голое тело, медленно бредет по кладбищу. Возле одной из могил он останавливается, нагибается

безоблачный синий горизонт, пили теплую пепси-колу, разлитую в стеклянные бутылки в городе Новороссийске, и мечтали о том, что когда-нибудь далекий запрещенный мир с той стороны моря войдет в их жизнь

Если, например, маленький томик Пастернака, который изменил его жизнь, уже попал в эту вечность, то не было никакой силы, способной его оттуда выкинуть. Оказалось, что это не совсем так. Оказалось, чт

Впрочем, Татарский никогда не был большим моралистом, поэтому его занимала не столько оценка происходящего, сколько проблема выжива

Поскольку два описанных действия - поглощение денег и их выделение - противоречат друг другу, анальный вау-импульс действует в скрытой форме, и человек всерьез считает, что удовольствие связано не с с

является скорее идеологическим фетишем, чем прохладительным

Немного обидно было узнать, как именно ребята из рекламных агентств на Мэдисон-авеню представляют себе свою аудиторию, так называемую target group. Но трудно было не поразиться их глубокому знанию жиз

Восточной Европы «Кока-кола» является скорее идеологическим фетишем, чем прохладительным напитком.

Татарский чувствовал, что его мысли полны такой силы, что каждая из них - это пласт реальности, равноправный во всех отношениях с вечерним лесом, по которому он идет. Разница была в том, что лес был м

- Слушай, - через несколько минут нарушил тишину Гиреев, - я о Леше Чикунове опять вспомнил. Жалко его, правда? - Правда, - отозвался Татарский. - Как это странно - он умер, а мы живем… Только я подоз

- Почему, - пожал плечами Гиреев. - Это открытые сведения. Но они относятся к практике истинной дхармы, поэтому, если ты просишь, чтобы тебе про это рассказали, ты тем самым берешь на себя кармическое

сколько мухоморов, которые показали ему себя среди деревьев, и вскоре очутился на широкой грунтовке, с одной стороны которой шел забор из крашеной проволочной сетки.

заговора. Антирусский заговор, безусловно, существует - проблема только в том, что в нем участвует все взрослое население России. Так что «Пепси-кола» здесь совершенно ни при чем. Случившееся было час

- Я думаю, что вам, комсомольским активистам, - сказал он громким и хорошо поставленным голосом, - не надо объяснять, почему решения двадцать седьмого съезда нашей партии рассматриваются не только как

слово «Тихамат» как некую разновидность сопромата пополам с истматом, настоянную на народной мудрости насчет того, что тише едешь - дальше будешь.

Крылов не зря говорил Чаадаеву: «Посмотришь иногда по сторонам, и кажется, что живешь не в Европе, а просто в каком-то…»

Оказалось, что вечность существовала только до тех пор, пока Татарский искренне в нее верил, и нигде за пределами этой веры ее, в сущности, не было. Для того чтобы искренне верить в вечность, надо был

Ожидание обезьян» Андрея Битова или «Браззавильский пляж» Вильяма Бойда). Не обошел этот процесс и Америку, хотя там все произошло совсем иначе - «Кока-кола» полностью, окончательно и необратимо вытес

- И вот еще что, - сказал он, поворачиваясь к зеркальной стене и поправляя волосы. - Не бойся показаться дураком. Наоборот, бойся показаться очень умным. - Почему? - Потому что тогда немедленно возник

- Ух ты, красота какая, - сказал он. - Это Алиса в Стране чудес? - Ага. Только это блок. Двадцать пять доз. Дорогой. Вот эта хорошая, с распятием. Только не знаю, как она на твои мухоморы ляжет. С Гит

хлопья, только были вкуснее - Татарский подумал, что их можно было бы продавать, как чипсы, в пакетиках, и здесь, видимо, скрывалась одна

«Херши» обладают устойчивым «вкусом победы», то «Кока-кола» обладает «вкусом свободы», как это было заявлено в семидесятые и восьмидесятые годы целым рядом восточноевропейских перебежчиков. Поэтому дл