Я убедился, что порабощенные страны выглядят одинаково. Все разоренные народы - близнецы…

Честный американец - это тот, кто продается один раз в жизни. Он назначает себе цену, получает деньги и затем становится неподкупным.

Все люди жестоки по-разному. Мужчины, например, грубят и лгут. Изворачиваются, как только могут. Однако даже самый жестокий мужчина не крикнет тебе: «Уходи! Между нами все кончено!..» Что касается жен

Я шёл и думал - мир охвачен безумием. Безумие становится нормой. Норма вызывает ощущение чуда.

Всех людей можно разделить на две категории. На тех, кто спрашивает. И на тех, кто отвечает. На тех, кто задает вопросы. И на тех, кто с раздражением хмурится в ответ.

- А что делать? Способностей у меня нет. Уродоваться за девяносто рублей я не согласен…Ну, хорошо, съем я в жизни две тысячи котлет. Изношу двадцать пять темно серых костюмов. Перелистаю семьсот номер

- Дайте мне, гады, спортсменку разрядницу!..
Чурилин присмотрелся к нему и толкнул меня локтем:
- Слушай, да какой он псих?! Нормальный человек. Сначала жрать хотел, а теперь ему бабу подава

Я теперь совсем одинокий, как бегемотиха в Ленинградском зоопарке. Её зовут Красавица, и она весьма недурна собой, но, можете себе представить, всё время одна. Потому что она единственная бегемотиха в

Помню ожидание любви. Буквально каждую секунду я чего-то жду. Как в аэропорту, где ты поджидаешь незнакомого человека. Держишься на виду, чтобы он мог подойти и сказать: «Это я».

Помню, Иосиф Бродский высказался следующим образом:
- Ирония есть нисходящая метафора.
Я удивился:
- Что это значит - нисходящая метафора?
- Объясняю, - сказал Иосиф, - вот послуша

Прилагательных надо бояться: это самая бессмысленная часть русского языка.

Единственная честная дорога - это путь ошибок, разочарований и надежд.

Мне стало противно, и я ушел. Вернее, остался.

Поразительно устроен российский алкаш.

Люди меняют одни печали на другие, только и всего.

Юмор - инверсия жизни. Лучше так: юмор - инверсия здравого смысла. Улыбка разума.

Меркантилизм - это замаскированная бездарность. Я, мол, пишу ради денег, халтурю и так далее. В действительности халтуры не существует. Существует, увы, наше творческое бессилие.

Степень моей литературной известности такова, что, когда меня знают, я удивляюсь. И когда меня не знают, я тоже удивляюсь. Так что удивление с моей физиономии не сходит никогда.

Отсутствие чувства юмора - трагедия для писателя. Вернее, катастрофа. Но и отсутствие чувства драмы - такая же беда. Лишь Ильф с Петровым умудрились написать хорошие романы без тени драматизма.

Скудость мысли порождает легионы единомышленников.

Творчество - как борьба со временем. Победа над временем. То есть победа над смертью.

Юмор - инверсия здравого смысла. Улыбка разума.

Внутренний мир - предпосылка. Литература - изъявление внутреннего мира. Жанр - способ изъявления, приём. Талант - потребность в изъявлении. Ремесло - дорога от внутреннего мира к приёму.

Критика - часть литературы. Филология - косвенный продукт её. Критик смотрит на литературу изнутри. Филолог - с ближайшей колокольни.

Талант - это как похоть. Трудно утаить. Ещё труднее - симулировать.

Есть люди настоящего, прошлого и будущего. В зависимости от фокуса жизни.

Когда мы что-то смутно ощущаем, писать, вроде бы, рановато. А когда нам всё ясно, остаётся только молчать. Так что нет для литературы подходящего момента. Она всегда некстати.

Желание командовать в посторонней для себя области - есть тирания.

Персонажи неизменно выше своего творца. Хотя бы потому, что не он ими распоряжается. Наоборот, они им командуют.