Она знала, конечно, что поступила в высшей степени несправедливо, что Франц был лучшим мужчиной, который у нее когда-либо был, - он был умен, он понимал ее картины, он был красив и хорош, - но чем больше она думала об этом, тем больше ей хотелось похитить его ум, осквернить его доброту и осквернить его бессильную силу