Женщины — серебряные блюда, в которые мы кладем золотые яблоки.

Если вы возлагаете на людей обязанности и не даете им прав, вы должны хорошо им платить.

Когда Природа начинает открывать человеку свою открытую тайну, он испытывает непреодолимую тоску по ее достойнейшему истолкователю, Искусству.

Да, я наконец-то прибыл в эту Столицу Мира! Теперь я вижу, как воплощаются в жизнь все мечты моей юности... Только в Риме можно понять Рим.

Человек — существо простое, и каким бы богатым, разнообразным и непостижимым он ни был, круговорот его ситуаций быстро проходит.

Одна только церковь, несомненно, имеет правильное пищеварение для добытого нечестным путем добра.

Должно ли быть так, что источник нашего счастья должен быть также и источником нашего несчастья? Полное и пламенное чувство, одушевлявшее мое сердце любовью к природе, захлестнувшее меня потоком вост

Я предпочел бы быть Меркурием, наименьшим из семи [планет], вращающихся вокруг Солнца, чем первым среди пяти [лун], вращающихся вокруг Сатурна.

Истинное счастье проистекает из умеренности.

Тот, кто владеет наукой и искусством, Обладает также и религией; Тому, у кого нет ни того, ни другого, Лучше иметь религию.

Всякая великая идея при первом появлении оказывает тираническое влияние: поэтому преимущества, которые она приносит, слишком быстро превращаются в недостатки.

Я снова странник, паломник по миру. Но какой еще ты?

От желания я погружаюсь к его исполнению, где снова жажду желания.

Власть не мужская и не женская.

Мастерство часто принимают за эгоизм.

Гипотезы — это строительные леса, которые воздвигаются перед зданием и убираются после завершения строительства. Они необходимы рабочему; но рабочий не должен путать леса со зданием.

Нет ничего более ужасного, чем для учителя знать только то, что должны знать его ученики.

Обыденность, уступка среднему, тому хорошему, что и не плохо, но все же враг лучшего, — вот в чем наша подстерегающая опасность.

Как прекрасен мир, и много радости Проплывает в его широком владычестве. Но, увы, Когда мы схватим крылатое добро, оно летит.

Подобно звезде, что сияет вдали, Без спешки и без отдыха, Пусть каждый вращается с устойчивым колебанием Вокруг задачи, которая управляет днем, И делает все возможное.

Сладкий лунный свет, сияющий полным и ясным, Почему ты освещаешь мою пытку здесь? Как часто ты видел, как я трудился, Сжигая последние капли полуночного масла. На книги и бумаги, как я читал, Мой дру

Как научиться познавать себя? Никогда самоанализом, скорее действием.

Истина противна нашей природе, не так заблуждение, и это по очень простой причине: истина требует, чтобы мы признали себя ограниченными, заблуждение льстит нам тем, что мы так или иначе неограниченны

Так дорогая ночь половина жизни, И самая прекрасная половина на самом деле.

Увы, я изучал философию, юриспруденцию, а также медицину и, к моему сожалению, теологию; хорошо изучил их с горячим усердием, и вот я, жалкий дурак, не умнее, чем был прежде.

Терпимость на самом деле должна быть только мимолетной позицией: она должна вести к признательности. Терпеть значит оскорблять.

Гипотезы — это только части лесов, которые возводятся вокруг здания в ходе строительства и убираются, как только здание будет завершено.

Тем не менее, почва этой планеты для благородных деяний предоставляет множество возможностей.

Когда я говорю Моменту летящему; — Подожди немного, ты так прекрасна! Тогда свяжи меня бессмертными узами твоими, И мою окончательную погибель я понесу!