По замыслу Бога порядок таков, что теплится всякая живность, и если уменьшить число дураков, у них возрастает активность.

Бог шёл путём простых решений, и, как мы что ни назови, все виды наших отношений — лишь разновидности любви.

Вся история нам говорит, что Господь неустанно творит: каждый век появляется гнида неизвестного ранее вида.

Создателя крутая гениальность заметнее всего из наблюдения, что жизни объективная реальность даётся лишь путём грехопадения.

Бог учёл в живой природе даже духа дуновение: если деньги на исходе, то приходит вдохновение.

Готовясь к неизбежным тяжким карам, я думаю о мудрости небес: всё лучшее Творец даёт нам даром, а прочее — подсовывает бес.

Тяжко жить нам как раз потому, что возводим глаза к небесам, а помочь может Бог лишь тому, кто способен помочь себе сам.

Тихой жизни копошение кратко в юдоли земной, ибо жертвоприношение Бог теперь берёт войной.

С душой у нас не всё в порядке, подобны мы слепым и нищим, а Бог играет с нами в прятки, грустя, что мы Его не ищем.

Неужели где-то в небе с равнодушной гениальностью сочиняется та небыль, что становится реальностью?

У нас весьма различны свойства, но есть одно у всех подряд: Господь нам дал самодовольство, чтоб мы не тратились на яд.

На некоторой стадии подпития всё видится ясней, и потому становятся прозрачными события, загадочные трезвому уму.

В каждую секунду, год и час, всё понять готовый и простить, Бог приходит в каждого из нас, кто в себя готов Его впустить.

Россия надрывно рыдает о детях любимых своих; она самых лучших съедает и плачет, печалясь о них.

На наш барак пошли столбы свободы, равенства и братства; всё, что сработали рабы, всегда работает на рабство.

Нету правды и нет справедливости, там где жалости нету и милости; правит злоба и царит нищета, если в царстве при царе нет шута.

Давая вслух оценки фактам, полезно помнить каждой личности, что такт ума с душевным тактом — две очень разные тактичности.

На убогом и ветхом диванчике я валяюсь, бездумен и тих, в голове у меня одуванчики, но эпоха не дует на них.

Время, что провёл я в школьной пыли, сплыло, словно капля по усам: сплыло всё, чему меня учили, всплыло всё, чему учился сам.

Потоки слов терзают ухо, как эскадрилья злобных мух; беда, что недоросли духа так обожают мыслить вслух.

У нас пристрастие к словам — совсем не прихоть и не мания; слова необходимы нам для лжи взаимопонимания.

Весь путь наш — это времяпровождение, отмеченное пьянкой с двух сторон: от пьянки, обещающей рождение, до пьянки после кратких похорон.

Вольясь в земного времени поток стечением случайных совпадений, любой из нас настолько одинок, что счастлив от любых соединений.

Настоящее одиночество обитает там, где вокруг очень много народа...

Дружба вовсе не подразумевает частых встреч, в ней важно ощущение, что друг у тебя есть и таковым всегда останется.

Счастье семьи опирается на благоразумие хотя бы одного из супругов.

Россия — странный садовод и всю планету поражает, верша свой цикл наоборот: сперва растит, потом сажает.

Слишком умных жизнь сама чешет с двух боков: горе им и от ума и от мудаков.

Сомненье — лучший антисептик от загнивания ума.