Я не очень разбираюсь в символизме. Мне кажется, что символизм таит в себе потенциальную опасность. Я чувствую себя более комфортно с метафорами и сравнениями.

пусть ветер немного изменит направление, и их крики превратятся в шепот.

Мифы являются прототипом всех историй. Когда мы пишем историю самостоятельно, она не может не связываться со всевозможными мифами. Мифы подобны резервуару, содержащему каждую существующую историю.

Я пишу свои романы лично, отчаянно и небрежно. Когда я пишу свои романы, я думаю только о своих романах и никогда не занимаюсь другими произведениями.

Всякий раз, когда я во что-то ввязываюсь, я отключаюсь от всего остального.

Это хорошо. Я волновался. Конечно, со мной что-то не так, но это строго те проблемы, которые я держу в себе. Мне бы не хотелось думать, что они были очевидны для кого-то еще. Особенно в бассейне лето

Мечтать — это повседневная работа писателей, но делиться своими мечтами — еще более важная задача для нас. Мы не можем быть романистами без этого чувства того, что мы чем-то делимся.

Сколько воскресений — сколько сотен таких воскресений — впереди у меня? «Тихо, мирно и одиноко», — сказал я себе вслух. По воскресеньям я не заводил пружину.

Я никогда не планирую. Я никогда не знаю, какой будет следующая страница... Но в этом и есть удовольствие писать роман или рассказ, потому что я не знаю, что будет дальше.

И это было из тех вещей, которые теряют самые важные нюансы, когда их сводят к словам. Он никогда никому об этом не рассказывал и, вероятно, никогда не расскажет.

Все вещи в моих романах для меня реальны. Некоторые западные критики назвали романы Гарсии Маркеса магическим реализмом. Однако я считаю, что Маркес должен был испытать все в своих романах.

Напрягать себя до предела снова и снова — вот суть бега. Бегать больно, но боль меня не покидает, я справлюсь. Это соответствует моему менталитету.

Вы можете быть кем угодно, когда пишете. Вот почему я пишу: быть кем угодно. Вы можете поставить ноги в различную обувь и испытать что угодно.

... Я просто чувствовал себя неуверенно с 20 лет, и это все, что я пытался выразить. Теперь весь мир чувствует себя неуверенно.

Я так долго был одинок. И я был так глубоко ранен. Если бы я только мог встретиться с тобой давным-давно, мне не пришлось бы идти сюда всеми этими окольными путями. Тенго покачал головой. — Я так не

Пусть мир движется, как ему вздумается. Если бы оно имело какое-то отношение к нему, оно обязательно бы ему рассказало.

Ужасно, когда человек умирает, какими бы ни были обстоятельства. В мире открывается дыра, и мы должны отдать должное. Если мы этого не сделаем, дыра никогда не будет заполнена снова.

Кто действительно может отличить море от того, что в нем отражается? Или отличить падающий дождь от одиночества?

Была ли земля помещена сюда только для того, чтобы питать человеческое одиночество?

Самой смерти я особо не боялся. Как сказал Шекспир, умри в этом году, и тебе не придется умирать в следующем.

Жизнь - не кусок пирога, заметьте, но рецепт - мой собственный, чтобы дурачиться.

Иногда нам не нужны слова. Скорее, это слова, которые нам нужны. Если бы нас здесь больше не было, слова потеряли бы всю свою функцию. Они окажутся словами, которые никогда не произносятся, а слова,

Обычные несовершенные люди всегда выбирают себе в друзья таких же несовершенных людей.

В этом мире нет ни абсолютного добра, ни абсолютного зла, — сказал мужчина. — Добро и зло не являются фиксированными, стабильными сущностями, а постоянно меняются местами. Добро может превратиться в

С тех пор, как началось время (интересно, когда это было?), оно двигалось вперед, не останавливаясь ни на минуту. И одна из привилегий, предоставляемых тем, кто избежал смерти молодым, — это благосло

Справедливость — это концепция, которая применима только в ограниченных ситуациях. Тем не менее, мы хотим, чтобы эта концепция распространялась на все, в фазе и вне ее. От улиток до хозяйственных маг

Наката пуст внутри... Ты знаешь, что значит быть полностью пустым? Быть пустым — это как пустой дом. Незапертый, пустой дом. Любой может войти, когда захочет. Это то, что пугает меня больше всего

Если человек долго находится в напряжении, то он может и сам этого не заметить, но нервы у него как кусок резины, который растянули. Трудно вернуться к первоначальной форме.

И с годами время стало длиннее. Печальная правда состоит в том, что то, что я мог вспомнить за пять секунд, требовало слишком десяти, затем тридцати, а затем и целой минуты, как удлиняются тени в сум