Там они лежали, но не в забвении предыдущей ночи. Она искала, и он искал, они бушевали и искажали свои лица и вонзали головы друг другу в грудь в порыве чего-то искать, и их объятия и их метательные

Наше поколение — потерянное, может быть, но оно более безупречно, чем предыдущие поколения.

Тот человек, которым я являюсь в компании моих сестер, полностью отличается от того, кем я являюсь в компании других людей. Бесстрашный, могучий, удивительный, взволнованный, каким я обычно являюсь т

Вороны утверждают, что одна ворона может разрушить небеса. В этом нет сомнения, но это ничего не доказывает против небес, ибо небо означает просто: невозможность ворон.

Требуется громадное присутствие ума или, вернее, быстрота ума, чтобы, открыв глаза, схватить как бы все в комнате точно в том же месте, где вы отпустили его накануне вечером. Вот почему момент пробуж

Было бы очень несправедливо сказать, что вы меня бросили, но что я был покинут, и иногда ужасно, это правда.

Если бы мне не нужно было думать о родителях, я бы уже давно подал в отставку, я бы подошел к боссу и сказал ему все, что думаю, сказал бы ему все, что хотел бы, дал бы ему знать только то, что я чув

Странно, как мало у женщин зоркости; они замечают только то, нравятся ли им, то вызывают ли они жалость, и, наконец, ждешь ли ты от них сострадания. Вот и все; если подумать, то, вообще говоря, может

Я ненавижу все, что не относится к литературе, меня утомляли разговоры (даже если они касаются литературы), меня утомляют посещения людей, горести и радости моих родных утомляют меня до самой души. Р

Все стремятся постичь Закон, — отвечает человек, — как же получается, что за все эти годы никто не приходил просить о входе, кроме меня? Привратник замечает, что человек близок к концу и его слух сла

Искусство летает вокруг правды, но с определенным намерением не сгореть. Его способность заключается в том, чтобы найти в темной пустоте место, где луч света может быть сильно пойман, чего раньше не

Безбрачие и самоубийство - это близкие уровни понимания, самоубийство и мученическая смерть отнюдь не так, разве что брак и мученическая смерть.

Но вопросы, которые не отвечают сами на себя в тот момент, когда их задают, никогда не получают ответа.

Итак, господа, я узнал. О, если вам нужно учиться, вы учитесь; если вы отчаянно ищете выход, вы учитесь; ты безжалостно учишься. Ты стоишь над собой с кнутом в руке; если есть наименьшее сопротивлени

Иногда мне хочется запихнуть всех евреев (включая себя) в ящик корзины для белья. затем откройте его, чтобы увидеть, не задохнулись ли они

Он думал о своей семье с глубокими эмоциями и любовью. Его убежденность в том, что ему придется исчезнуть, была, если возможно, даже тверже, чем у его сестры. Он оставался в этом состоянии пустого и

Держитесь за дневник с сегодняшнего дня! Пишите регулярно! Не сдавайся! Даже если спасения не будет, я хочу быть достойным его каждое мгновение.

Палестине нужна земля, но ей не нужны юристы.

Наблюдатель души не может проникнуть в душу, но, несомненно, есть граница, где он соприкасается с ней. Признание этого контакта есть то, что даже душа не знает о себе. Следовательно, он должен остава

От истинного антагониста вам передается безграничное мужество. До какого равнодушия могут дойти люди, до какой глубокой уверенности в том, что навсегда сбились с верного пути.

Основатель принес законы от законодателя; верные должны возвещать законы законодателю.

Тот, кто любит своего ближнего в пределах мира, делает не больше и не меньше несправедливости, чем тот, кто любит себя в пределах мира.

Я занимаюсь строительством. Я захожу в комнату и нахожу их белоснежно сливающимися в углу.

Был ли он животным, что музыка могла так растрогать его? Ему казалось, что путь к неведомой пище, к которой он так стремился, открылся.

Тот, кто отрекается от мира, должен любить всех людей, ибо он отрекается и от их мира. Таким образом, он начинает иметь некоторое представление об истинной природе человека, которого нельзя не любить

Писать означает раскрывать себя до предела.

Я отвечаю на одно из твоих писем, затем ложусь в постель в кажущемся спокойствии, но мое сердце бьется во всем моем теле и сознает только тебя. Я принадлежу тебе; на самом деле нет другого способа вы

Я думаю, что мы должны читать только те книги, которые ранят и ранят нас. Если книга, которую мы читаем, не разбудит нас ударом по голове, зачем мы ее читаем?

Человек не может жить без постоянного доверия к чему-то нерушимому в самом себе, хотя и нерушимое начало, и доверие могут оставаться навсегда скрытыми от него. Один из способов, которым эта сокрытост