Я скорее потерплю любое издевательство, чем притворюсь, что я сыт, когда я голоден.

Если бы мы были заняты важными делами и если бы мы достигли почета или попали в беду, все же будем помнить, как хорошо было здесь когда-то, когда нас всех вместе объединяло доброе и доброе чувство, к

Love the animals. God has given them the rudiments of thought and joy untroubled. Don't trouble it, don't harass them, don't deprive them of their happiness, don't work against God's intent.

Я хочу мира; да, я бы продал весь мир за грош, сейчас же, лишь бы меня оставили в покое. Миру конец, или мне остаться без чая? Я говорю, что мир может пойти ко мне, пока я всегда получаю свой чай. Вы

Но человек настолько пристрастился к системам и к абстрактным умозаключениям, что готов сознательно искажать истину, закрывать глаза и уши, но во что бы то ни стало оправдывать свою логику.

Прогуливаясь по многолюдному ряду, Он встретил ту, которую когда-то знал.

Какая нежная и преданная мать не смутилась бы и не заболела бы от ужаса, если бы ее сын или дочь отступили хотя бы на волосок от проторенной дорожки. Нет, лучше пусть он будет счастлив и живет в комф

Это не настоящее наказание. Единственное действенное, единственное устрашающее и смягчающее — это признание греха совестью.

Что, если, когда этот туман рассеется и полетит вверх, весь гнилой, склизкий город пойдет вместе с ним, поднимется вместе с туманом и исчезнет, ??как дым.

И чем больше я пью, тем больше я это чувствую. Поэтому я тоже пью. Я пытаюсь найти сочувствие и чувство в пьянстве... Я пью, чтобы страдать вдвое больше!

Эх, брат, но природу надо исправлять и направлять, иначе мы все утонем в предрассудках. Без этого не было бы ни одного великого человека.

Человек несчастлив, потому что он не знает, что он счастлив. Если кто-нибудь узнает, он сразу же обрадуется.

Где это я читал, что приговоренный к смерти говорит или думает за час до смерти, что если бы ему пришлось жить на каком-нибудь высоком камне, на таком узком уступе, что только стоять можно было бы, а

В такие минуты я чувствовал, что меня что-то влечет, и мне все представлялось, что если я пойду прямо, далеко-далеко и дойду до той черты, где сходятся небо и земля, то там я найду ключ к тайне, там

Он не знал, что новая жизнь дается ему не даром, что ему придется дорого заплатить за нее, что она будет стоить ему великих стараний, великих страданий. Но это начало новой истории — истории постепен

Человек не имеет права отворачиваться и не обращать внимания на то, что происходит в окружающем его мире, и это я утверждаю из нравственных соображений высшего порядка.

Что, если человек не совсем подлец, человек вообще, то есть весь род человеческий, то все остальное предрассудки, одни искусственные страхи и нет преград и все как надо.

Абсурд слишком необходим на земле. Мир стоит на нелепостях.

У каждого человека есть какие-то воспоминания, которые он не стал бы рассказывать всем, а только своим друзьям. Есть у него и другие, о которых он не открыл бы даже своим друзьям, а только себе, и то

Именно в отчаянии вы находите самые острые наслаждения, особенно тогда, когда вы наиболее остро сознаете безнадежность своего положения.

Даже те, которые отреклись от христианства и нападают на него, в самой глубине своей следуют еще христианскому идеалу, ибо до сих пор ни хитрость их, ни пылкость их сердца не могли создать более высо

Но влюбиться не значит полюбить. Можно влюбиться и при этом ненавидеть.

Есть три силы, единственные три силы, способные завоевать и навсегда поработить совесть этих слабых мятежников в интересах их собственного счастья. Вот они: чудо, тайна и власть.

Без ясного понимания причин своего существования человек никогда не согласится жить и скорее погубит себя, чем пробудет на земле, хотя бы и был окружен хлебом».

... чем больше я узнавал, тем больше сознавал, что я нелеп. Так что для меня годы напряженной работы в университете кажутся в конце концов существующими только для того, чтобы показать и доказать мне

Какая сила! — вдруг закричала Аделаида, жадно глядя на портрет через плечо сестры. — Где? Какая сила? - резко спросила Лизавета Прокофьевна. - Такая красота имеет силу, - горячо сказала Аделаида. - Т

Нет ничего более заманчивого для человека, чем свобода совести, но нет ничего и более мучительного.

Все утопии сбудутся только тогда, когда у нас вырастут крылья и все люди превратятся в ангелов.

Деньги — это свобода, и потому они в десять раз дороже человеку, лишенному свободы. Если деньги звенят в его кармане, он наполовину утешен, хотя и не может их потратить.