Подчиненные Горчакова по министерству говорили о нем: «И se mire dans son encrier» [«Он любуется собою, смотрясь в чернильницу»], - совсем, как Беттина [фон Арним] говорила о своем шурине, знаменитом Савиньи: «Он не может перешагнуть канавы, не полюбовавшись своим отражением».