Зависть — это оскорбление самого себя.

Те, кто привык к клетке, будут оплакивать клетку.

С тех пор я знаю, что если все ценности в этом мире более или менее сомнительны, то самое главное в жизни — это доброта.

Но время показывает, что самые упрямые — самые умные.

Когда истина заменяется молчанием, молчание становится ложью.

Я не люблю стихи, напоминающие сено, спрессованное в геометрически совершенный куб. Я люблю, когда сено, нечесаное, нечесанное, с перемешанными в нем сухими ягодами, весело и вольно сваленное, подпры

Нет людей неинтересных. Их судьба подобна хроникам планет. В них нет ничего особенного, и планета не похожа на планету.

Характер начинает формироваться при первом прикосновении беспокойства о себе.

Настоящий спорт — это всегда поединок, поединок с природой, со своим страхом, со своей усталостью, поединок, в котором укрепляются тело и разум.

К сожалению, справедливость — это поезд, который почти всегда опаздывает.

Только когда начинается чувство боли других, человек начинает

Здесь у нас есть люди, которые называют себя христианами и забывают, что Иисус Христос был евреем. Что-то вроде антисемитизма — искусственный способ уйти от ответственности. Вы вините в проблемах сво

В моей крови нет еврейской крови, но каждый антисемит ненавидит меня так же яростно, как если бы я был евреем. По этому я русский.

Вообще в поэзии и литературе я из тех людей, которые считают, что слишком много необходимо.

Он смотрел через щель внутри, просто притворяясь мертвым, он хотел запечатлеть каждого несущего гроб в своей памяти. . . мне кажется, в гроб вставлен телефон, кому-то опять Сталин посылает свои указа

Все, что я делаю, я делаю по принципу русского борща. В него можно кидать все что угодно свеклу, морковь, капусту, лук, все что угодно. Важен результат, вкус борща.

Автобиография поэта – это его поэзия. Все остальное может быть только сноской.

Когда-нибудь потомки вспомнят эти странные времена, когда обыкновенная обыкновенная честность называлась мужеством.

В моей крови нет еврейской крови. В своей бессердечной ярости все антисемиты должны теперь ненавидеть меня как еврея. Поэтому я настоящий русский.

Автобиография поэта – это его поэзия. Все остальное - просто сноска.

Почему правые сволочи всегда солидарны плечом к плечу, а либералы между собой поссорились?

Перевод похож на женщину. Если это красиво, это не верно. Если он верный, то уж точно не красивый.

Только тогда, когда начинается чувство боли других, начинается человек.

Дайте мне тайну, простую и простую, тайну, которая есть робость и молчание, тоненькую босую тайну: дайте мне тайну, только одну!

Во всяком человеке, который умирает, умирает вместе с ним и его первый снег, и поцелуй, и бой... Не люди умирают, а миры умирают в них.

Я - поэт народа, а не каких-то отдельных людей, групп или партий.

Я учу - все человечество.

Я побывал почти в ста странах мира. Видел много мерзавцев, но не видел ни одной национальности, которая бы целиком состояла из мерзавцев.

Я делаю себе карьеру тем, что не делаю ее.