Как прекрасно быть живым, подумал он. Но почему всегда больно?

Если хотите знать, жизнь — это принцип самообновления, она постоянно обновляется, переделывается, изменяется и преображается.

Все матери - матери великих людей, и не их вина, что жизнь их потом разочаровывает.

Угловой сквозняк всколыхнул пламя, И белая лихорадка соблазна Взмахнула ангельскими крыльями, отбрасывая Крестообразную тень.

Они любили друг друга, движимые не необходимостью, а «пламенем страсти», часто ложно приписываемым любви. Они любили друг друга, потому что этого желало все вокруг: и деревья, и облака, и небо над их

В каждом поколении должен быть какой-нибудь дурак, который будет говорить правду, как он ее видит.

В эту эпоху мировых войн, в этот атомный век ценности изменились. Мы узнали, что мы гости существования, путешественники между двумя станциями. Мы должны открыть в себе безопасность.

Я один; все тонет в лицемерии фарисеев. Прожить свою жизнь не так просто, как перейти поле.

Шел снег и шел снег, весь мир покрылся, Снег пронесся по миру из края в край. На столе горела свеча; Горела свеча.

Литературное произведение может апеллировать к нам во всех отношениях — по своей теме, сюжету, ситуациям, персонажам. Но прежде всего он привлекает нас присутствием в нем искусства. Именно присутстви

Чего вы не понимаете, так это того, что можно быть атеистом, можно не знать, существует ли Бог и почему Он должен, и все же верить, что человек живет не в состоянии природы, а в истории, и что истори

Все установленное, устоявшееся, все, что касается дома, порядка и общности, рассыпалось в прах и было сметено общим потрясением и реорганизацией всего общества. Весь человеческий образ жизни разрушен

Прощай, мой великий, мой родной, прощай, моя гордость, прощай, моя быстрая, глубокая, милая река, как я любил твое дневное плескание, как я любил окунаться в твои холодные волны.

О, какая это была любовь, совершенно свободная, неповторимая, ни на что не похожая! Их мысли были похожи на чужие песни.

Мы с тобой как первые два человека на земле, которым в начале мира нечем было прикрыться - в конце его мы с тобой такие же раздетые и бездомные. И мы с тобою последнее воспоминание всего того неизмер

Наши вечера - прощальные. Наши вечеринки — это заветы. Так что тайный поток страданий. Может согреть холод жизни.

Общность — всегда прибежище посредственностей, клянутся ли они Соловьевым, Кантом или Марксом. Только отдельные люди ищут истину и избегают тех, чьей единственной заботой является не истина.

Если так больно любить и поглощать электричество, то насколько же больнее быть женщиной, быть электричеством, внушать любовь.

Это только в плохих романах люди делятся на два лагеря и не имеют друг к другу никакого отношения. В реальной жизни все перепуталось! Не кажется ли вам, что нужно быть безнадежным ничтожеством, чтобы

Он ее слава. Это могла сказать любая женщина. Для каждой из них Бог в ее ребенке. Матерям великих мужчин, должно быть, было знакомо это чувство, но ведь все женщины — матери великих мужчин, и не их в

Мать-Россия в движении, она не может стоять на месте, она беспокойна и не может найти покоя, она говорит и не может остановиться.

А когда разразилась война, ее настоящие ужасы, ее настоящие опасности, ее реальная угроза смерти были благом по сравнению с бесчеловечным царством лжи и приносили облегчение, потому что разрушали чар

Раньше я был очень революционным, но теперь я думаю, что грубой силой ничего не добиться. Люди должны тянуться к добру добром.

Вся жизнь символична, потому что вся она имеет смысл.

Выезд за пределы моей страны для меня равносилен смерти.

Поэзия — сочный, насыщенный свист, треск льдин, хрустящих в ведрах, ночь, от которой окоченеет лист, поединок двух соловьев, одичавший душистый горошек, слезы Творения в лопатках.

Так и оказалось, что только жизнь, подобная жизни окружающих, сливающаяся с ней без ряби, есть настоящая жизнь, а неразделенное счастье — не счастье.

февраль. Получить чернила, пролить слезы. Пиши об этом, рыдай душой, пой, Пока бурлящая слякоть, что ревет, Горит в весенней черноте. Иди найми багги. За шесть гривен Мчитесь сквозь шум колокольчиков

И отчего же, думала Лара, судьба моя в том, чтобы все видеть и все так близко принимать к сердцу?