Мы все сразу отвергаем мысль о том, что любовь всей нашей жизни может быть чем-то легким или невесомым; мы предполагаем, что наша любовь - это то, что должно быть, что без нее наша жизнь уже не была бы прежней; мы чувствуем, что сам Бетховен, мрачный и благоговейный, играет «Es muss sein!» к нашей большой любви.