Иван Сусанин, анекдоты

Как закалялась стальПриятным летним утром, в субботу, мы с другом решили прокатиться поЖигулям, посмотреть деревеньки, природу, в общем помотаться туда-сюдабез особой цели для собственного удовольствия.К военному парому мы подъехали около половины восьмого и заняли место вочереди, позволяющее надеяться, что переправимся мы если не первымрейсом, то вторым уж наверняка. Щаз. Сначала мариманы загрузилиавтокран, потом свой военный бензовоз... короче говоря в Рождествено мыпопали только часам к двеннадцати. Еще на пароме, зацепив пару разбамперами и защитой палубу мы обменялись крайне умными соображениями опроходимости Mitsubishi Galant и сошлись во мнении, что у машины все впорядке, а вот паром у военных неправильный, типа только для танков.От Рождествено никаких особо приятных впечатлений у нас не осталось.Очень большая грязноватая деревня с помойками на проезжей части и вкаждом закоулке, и лениво слоняющиеся вдоль дорог коровы и козы, которыетакже не озонируют воздух. Приятные места здесь встречаются только поберегам проток.Сразу за околицей села картина резко меняется. Идеально ровная трасса вокружении буйного разнотравья, чистый воздух, птички всякие летают,красота в общем. На дороге из средств транспорта нам встречались восновном велосипедисты, машин же практически не было. На участке трассыот Рождествено до Новинок мы разогнались до 200 км/ч, и притормозили врайоне Новинского бора.От Новинок до Шелехмети дорога идет параллельно Шелехметскому озеру и отнее ответвляются многочисленные грунтовки, ведущие к пойменным озерам.Сами села довольно компактные, вытянуты вдоль основной дороги ипрактически смыкаются. Кроме магазинов и строящейся в Новинках церкви,(куда же без этого), никаких особых достопримечательностей в селах нет,стоит отметить разве что отсутствие помоек и скотины на улицах.Проехав до конца Шелехмети, мы стали думать, чем бы еще заняться.Возвращаться в город на пароме у нас особого желания не было, а отШелехмети до Осиновки, судя по карте, имелась вполне приличнаягрунтовка. Местный мужичок, в ответ на наши расспросы о дороге, долгомялся и хмыкал, то глядя на небо, то к нам под днище. В конце концовэтот Сусанин разродился глубокомысленной речью, в том смысле, что оно,конечно, да, однако, хрен его знает. Минут через десять расспросов мывыяснили, что дорога есть, она одна и заблудиться там решительноневозможно, а ехать по грунтовке всего-то 18 километров. И люди, типаездят, типа один раз туда, а потом даже обратно возвращаются. Иногда.И мы, два идиота-первопроходца, решили прокатиться, посмотреть своимиглазами. Если дорога окажется нормальной, то ехать дальше, иначевернуться обратно в город на пароме.За Шелехметью асфальт перешел в ровную укатанную грунтовку, идущую полугам вдоль гор. Через пару километров дорога повернула направо, в гору.Колея здесь уже была местами размыта недавними дождями, но не казаласьуж совершенно непроходимой. Медленно-медленно, стараясь не зацепитьднищем засохшие комья глины, мы въехали на вершину горы. Дальше дорогастановилась ровной и укатанной, и судя по карте, других больших подъемови спусков до конца пути не ожидалось. Радостно обсуждая внедорожныекачества японской техники, мы вылезли из машины и принялись собиратьдикую клубнику, которой плотно заросли все склоны. Где-то через полчаса,довольные и перемазанные клубничным соком, мы двинулись дальше.Дорога позволяла идти со скоростью около 20 км/ч и мы прикинули, что доОсиновки доедем часа через полтора, максимум через два. Через трикилометра нам встретился участок, где на основной колее торчали крупныекомья глины и, чтобы не царапать днище, мы додумались объехать его потравке на обочине. Естественно, мы ничего не проверяли, а кучкисрубленных веток на обочинах не вызвали у нас никакого подозрения.Японский пепелац весело въехал на травку и, буксанув, сел на брюхо,погрузившись всеми колесами в слой великолепного жирного размокшегочернозема, на котором и расла трава. Тут мы поняли, что означаютсрубленные ветки. Спустя минут сорок, за которые машина проехала триметра, закатав в грязь большую часть веток, навстречу нам показалисьангелы-спасители в виде двух мужиков на УАЗике-булке. Выдернув насна твердую почву, они долго интересовались, откуда и куда мы едем,поочередно то заглядывая нам под днище, то глядя на небо. По их словам,проехать конечно можно, они же проехали, однако будет еще паранеприятных участков, которые можно объехать через лес.На паром мы уже никак не успевали, ночевать в Рождествено было неохота,и мы решили ехать дальше. Чуть-чуть отъехав от места нашего спасения иостановившись почиститься, мы услышали из лесу рвчание автомобиля ирусский мат. Это из лесного объезда на дорогу пытался выбраться мужик надесятке, почти вертикально торчавшей мордой среди корней в яме у выездаиз леса. Вытащив на дорогу десяточника, мы поинтересовались еговпечатлениями от дороги. Они полностью совпадали с рассказом нашихспасителей и мы, решив, что там, где прошла десятка, мы уж точно незастрянем, двинули дальше. Дорога опять пошла вполне приличная, пообочинам стеной смыкался дубовый лес с вкраплениями осины и орешника,настроение опять поднялось.Ровно на середине пути, в самом глухом месте, посреди леса мы поняли,почему все деревенские не только заглядывали нам под машину, но иглазели в небеса. Пошел дождь. Мощнейший ливень, с громом, с молниями,все как полагается. Меньше чем за минуту ровная и укатанная грунтовкапревратилась в каток, по которому мы ухитрялись ехать каким-то чудом. Впервой же низинке, куда стекала, похоже, вода со всех окрестных гор, наразвилке, поперек дороги, передними колесами в одной колее, задними вдругой, торчала ярко-желтая Газель. Мы шли под уклон на вполне приличнойскорости, тормозить было совершенно не реально и, чтобы не влететь вГазель, мы ушли в сторону, где нас благополучно снесло в кювет, намертвопосадив на брюхо.Включив кондик, мы стали ждать окончания грозы. Вдруг из-за пеленыдождя показался Уазик. Увидев, что мы закупорили дорогу, он пошел вобъезд, где и засел в колеях. Минут двадцать он пытался выгрести, однакодобился лишь того, что нагреб под колеса огромные кучи земли и увязокончательно. К этому времени дождь прекратился и мы пошли знакомиться ссобратом по несчастью.Насквозь мокрый мужик кругами ходил вокруг Уазика и постоянно бормотал"Кому рассказать - не поверят...". Убрав лопатой землю из-под колес ибезуспешно дернувшись еще пару раз, он попросил нас помочь выдернутьего. Уазику явно не хватало двух программистских сил - стоило нам взятьсяза трос, как внедорожник, жутко завывая, выполз из ямы. После этого всевместе мы отправились смотреть на нашу машину. Мужик долго хмыкал,поинтересовался как называется и сколько жрет бензина и сказал, что мыкамикадзе. Под завывание двух моторов он вытащил нас из низинки наподъем дороги, где мы с ним и распрощались, выяснив попутно, что ехатьосталось ровно пол пути и будет всего пара неприятных участков, которыеможно объехать лесом. Что-то похожее мы уже слышали.Ехать по размокшей до полужидкого состояния грунтовке было решительноневозможно и мы стали ждать, когда она подсохнет. Тем временем вечерело,небо оставалось затянуто облаками, а в лесу не было ни малейшегодуновения ветерка. Ночевка в лесу стала неизбежной.В середине ночи нас разбудил рев мощных моторов и громкие матюки. Всвете фар грузовиков перед нами, отбиваясь от комаров, прыгал иматерился заляпанный с ног до головы грязью мужик. Спросонья мы никакне могли понять, чего же он от нас хочет. Как оказалось, он хотелпроехать, а тут, понимаешь, мы, посреди дороги в японском автомобиле.Пока мы выбирались на обочину, он так и не прекращал орать, потом сталопонятно, почему. В двух Камазах и одном Зиле везли бетонные блоки...посреди ночи с субботы на воскресенье... по жуткой размокшей дороге...Короче, остановившись около нас, Зил все-таки завяз и им пришлось еговытаскивать. Потом они завязли в пройденной нами низинке, но в концеконцов все же выбрались и уехали.На утро, в лучах рассветного солнца, мы увидели, во что превратиласьдорога после Камазов. Жопа. Измерив ширину оставленной грузовикамиколеи, мы поняли, что ехать придется между колеями, цепляясь краешкамишин, а любое неверное движение приведет к посадке на брюхо намертво сперспективой длительного откапывания колес. Мало того, по такойразмокшей дороге явно никто не поедет и рассчитывать можно только насебя.Вместе с солнышком над дорогой появились стайки бабочек самых разныхвидов, которых почему-то привлекала наша заляпанная грязью машина.Вместе с бабочками, против которых мы совершенно не возражали, появилисьи огромные слепни, и нам пришлось спасаться от них в салоне.К полудню дорога более-менее подсохла и мы поползли дальше. Напротяжении нескольких километров мы двигались со скоростью больнойчерепахи, я шел вперед спиной, наматывая килограммы грязи на ботинки ипоказывал другу, куда рулить, чтобы не сползти в колею. Постепенно в немоткуда-то пробудились навыки раллийного гонщика, и мы поехали ужевместе. Естественно, почти сразу машина ушла в кювет и села. Фигня,поддомкратили, откопали, толкнули и поехали дальше.На дороге целые колонии рыжих и голубых бабочек, абсолютно ничего небоятся, чем занимаются - не понятно, наверное размножаются. Давить ихжалко, поэтому пытаемся объезжать.Дорога выходит на дно большого оврага, по сторонам красота неописуемая.Заросли папоротника в тенистых местах сменяются луговыми травами наполянах, дубы и орешник на склонах, на самой дороге следы разногозверья. Едем уже уверенно, грунтовка окончательно высохла, а судя покилометражу, нам осталось совсем немного до Осиновки.Около очередного поворота нам навстречу выезжает первая за день машина -сияющий чистотой Mitsubishi Outlander, из которой выбирается оченьколоритный "бычок" с золотым цепаком на шее и с вытаращенными отудивления глазами. Смотрит на нас и на заляпанную машину. Оказывается,что он едет из Москвы к родственникам в Рождествено, узнав от нас, чтомы проехали оттуда, рассказывает нам во всех подробностях, какая класснаяу него внедорожная машина и как он сейчас поедет по нашим следам насвоем полном

Поделитесь