Сравнение между Кольриджем и Джонсоном очевидно, поскольку каждый из них господствовал главным образом силой своего языка. Разница между их методами настолько заметна, что заманчиво, но в то же время

Утро было таким прекрасным, если не считать порывов ветра тут и там, что море и небо выглядели как единое целое, как будто высоко в небе были подняты паруса или облака упали в море.

Indeed, I thought, slipping the silver into my purse, it is remarkable, remembering the bitterness of those days, what a change of temper a fixed income will bring about.

Топор должен упасть на блок; дуб должен быть расщеплен к центру. Вес мира на моих плечах. Вот перо и бумага; на письмах в проволочной корзине подписываюсь своим именем, я, я и еще раз я.

Кому я могу открыть настойчивость моей страсти?.. Никого здесь, среди этих серых арок, и стонущих голубей, и веселых игр, и традиций, и соперничества, так искусно организованных, чтобы не допустить о

Как бы он ни рыскал по языку, ему не хватило слов. Он хотел другой пейзаж и другой язык.

Снаружи деревья волочили свои листья, как сети, сквозь воздушные глубины; в комнате слышался шум воды, а сквозь волны доносилось пение птиц.

Писать еженедельно, писать ежедневно, писать кратко, писать для занятых людей, которые садятся на поезд по утрам, или для уставших людей, возвращающихся домой вечером, — это душераздирающая задача дл

Такие моменты — это почки на дереве жизни. Цветы тьмы они.

Но он не мог попробовать, он не мог чувствовать. В чайной, среди столов и болтающих официантов, на него напал ужасный страх — он не мог чувствовать. Он мог рассуждать; он мог читать, Данте, например,

А сейчас больше всего на свете хочу красивой прозы. Я наслаждаюсь им все более и более изысканно.

... публичный и частный миры неразрывно связаны ... тирания и раболепие одного - это тирания и раболепие другого.

Он считал ее красивой, считал ее безупречно мудрой; мечтал о ней, писал ей стихи, которые, не обращая внимания на тему, она исправляла красными чернилами.

Мы настаиваем, кажется, на том, чтобы жить.

Большая желтая бронзовая маска Тома висела на железном каркасе. Заторможенный, нервный; опущенное лицо - словно подвешенное на эшафоте тяжелых личных размышлений; и подумал.

Когда я вырасту, я буду носить с собой блокнот — толстую книгу со многими страницами, методично исписанными буквами. Я впишу свои фразы.

Было бы совершенно невозможно, чтобы какая-либо женщина написала пьесы Шекспира в эпоху Шекспира.

Он лежал на стуле, сцепив руки над брюшком, не читал и не спал, а грелся, как существо, объевшееся существованием.

Она читала прекрасную пьесу о человеке, который царапал стену своей камеры, и она чувствовала, что это было правдой жизни — царапать стену.

Какой невероятной была после этого смерть! - это должно закончиться; и никто в целом свете не узнает, как она любила все это.

Она упала в глубокую лужу липкой воды, которая со временем сомкнулась над ее головой. Она ничего не видела и не слышала, кроме слабого гула, который был шумом моря, катящегося над ее головой. Пока вс

Искусство — это не копия реального мира; одной чертовой вещи достаточно.

Как и большинство необразованных англичанок, я люблю читать — мне нравится читать книги в большом количестве.

У тебя есть умение писать письма, которое мне недоступно. Что-то неожиданное, например, зайти за угол в розарий и обнаружить, что там еще светло.

Я чего-то хочу, чего-то, за чем я пришел, и она погружалась все глубже и глубже, не зная толком, что это такое, с закрытыми глазами.

буквы почтены; и телефон храбрый, ибо путешествие одинокое, и если связаны записками и телефонами, то мы пошли вместе, может быть, - кто знает? - мы могли бы поговорить между прочим.

Зачем вообще пишут эти книги? Тяжелая работа, нищета, рутинная работа каждый раз забываются; и один запускает другой, и кажется сплошная радость и плавучесть.

О, какое благословение было бы никогда не жениться и не состариться; но проводить свою жизнь невинно и равнодушно среди деревьев и рек, которые только и могут сохранять хладнокровие и ребячество поср

Как же тогда получилось, все это? Как можно судить о людях, думать о них? Как можно сложить то и это и заключить, что это нравится или не нравится?