Я не большой поклонник хип-хопа, но я уважаю все виды музыки, и некоторые из них действительно классные.

Вы не можете легко вырваться из этого круга любви. Это всегда то здесь, то там вверх и вниз... боль и радость, это прекрасное чувство влюбленности, которое потом закончится, так преобладает на протяж

Когда я был подростком, я был одержим идеей иметь много коммерческих вещей, машин, одежды, глупых вещей. Теперь, когда у меня все это есть, я понимаю, что лишнее может превратиться в очень глупого ид

Любовь подобна цветку, даже самый красивый умирает.

Одиночество иногда дает мне некоторую долю творчества - выпиваешь еще один бокал вина и тебе становится еще хуже. Искусство не работает без боли; Искусство также существует для компенсации боли.

Звукозаписывающие компании не дают вам шанса, как в старые времена, когда они говорили: «Вот куча денег. Сделай хорошую запись!»

Для меня это большая проблема перевести все на английский язык.

Я жил рядом с русскими солдатами. Когда я рос, у нас в доме жили русские военные. Мы сделали для них лимонад; они были повсюду. У меня была русская школа. Я вырос с русскими традициями, знаю русские

Вы знаете, я вырос в восточной части Германии, поэтому у нас никогда не было английского в школе, нам приходилось учить русский.

Мне нравятся вечеринки, на которые мы приглашаем девушек, и у нас есть хороший ди-джей, играющий хорошую музыку, которая заставляет девушек танцевать.

Мы больше никогда не увидим такие группы, как Led Zeppelin или Black Sabbath. Все кончено.

Никто не говорит по-немецки за пределами Германии.

Раньше мы были либо панками, либо готами - мы ненавидим нацистов!

О, мои дети знают меня, и они знают историю Rammstein. Их трудно шокировать. Меня наказали в том смысле, что они большие фанаты Coldplay.

Я вырос, изучая русский язык и переводя английские песни, когда я стал подростком, мы слушали радиостанции Западной Германии и учили тексты песен по книжке с картинками. Это мой первый опыт изучения

В молодости я был одержим многими вещами: машинами, одеждой, тупым товаром. Теперь, когда у меня все это есть, я обрел и нечто большее: это понимание, что все эти излишества могут превратить тебя в ид

Искусство не бывает без боли; вместе с тем, искусство существует для того, чтобы компенсировать боль.

Вы называли меня богом - я хмурился. Вы обвенчали меня с сатаной - я смеялся… Попробуйте назвать меня человеком… И я, может быть, поверю…

Мне часто снятся кошмары - я просыпаюсь ночью весь в поту, так как вижу во сне жуткие кровавые сцены. Мои тексты - своего рода вентиль для лавы чувств в моей душе.

Наркотики - это очки, которые надевает слабый человек, боящийся смотреть в глаза жизненным трудностям. Я пропагандирую силу, а не слабость.

Любовь подобна цветку, даже самые прекрасные из них увядают.

Если ты живёшь, стоя на коленях - я пойму тебя. Если ты про это поёшь, то лучше живи молча.

Мои тексты возникают из чувств и из мечтаний, но все же больше от боли, нежели по желанию.

Я получаю все, что хочу, ну а если не получается, то я просто беру сигарету.

У людей так много страхов, но на самом деле ничего страшного не случается, кроме как в их воображении или фантазиях. И если ты провоцируешь их, то страх начинает оживать и они начинают думать.

Rammstein слушают те, кому наплевать на принципы и стереотипы.

Мне вообще всегда нравилось играть роли. Когда постоянно вживаешься в какой-то образ, то как будто бы проживаешь вместе со своей еще чью-то жизнь. Это интересно - вроде бы и ты, и одновременно не ты,

- В жизни вы звучите оптимистичнее, чем в песнях.
- Детка, ты живешь в России! О каком оптимизме ты говоришь? В любой момент может начаться война, планете грозит перенаселение, и скоро всем нам б