Вы не можете помешать мне говорить. Я реализую свое право на свободу слова.

Мне не нравится, как сейчас обращаются с угнетенными филиппинцами. Они угнетены и им не к кому обратиться.

Вам следует беспокоиться о том, как вы страдаете здесь, на этой планете. Вы не беспокоитесь о страданиях после выхода.

У меня есть эта глубокая и неизменная вера в Бога. Но это не значит, что вы должны иметь религию или следовать за кем-то.

Многие спрашивают, какие у меня полномочия и что я могу сделать для Филиппин. Они говорят мне, что слышали, что я бабник. Это правда. Это очень верно.

Сейчас у нас есть общество, в котором послушание закону на самом деле является выбором, только вариантом.

Я должен создать новую среду для людей. Я размещу их в экозонах и окажу им помощь. Я построю там больницы. Будет хозяйственная деятельность.

Я ношу дешевую обувь. Я даже носки не ношу.

У меня все в порядке с геями. Я ничего не имею против геев.

Бог не дискриминирует людей, независимо от цвета кожи, религии, социального положения, пола и сексуальных предпочтений.

Судьба не создается простыми смертными вроде нас. Это создано Богом.

Меня не волнует, рассердитесь ли вы на меня, но я не иду на компромисс. Контрактуализация должна уйти. Это антинародно.

Я человек многих недостатков и противоречий.

Любовь к стране, подчинение личных интересов общему благу, забота и забота о беспомощных и обнищавших — это одни из утраченных и угасших ценностей, которые мы стремимся восстановить и оживить, начина

Я не против 5000 помилований в день.

За каждой ненормативной лексикой стоит история. Люди должны выйти за рамки моих ругательств.

Я просто обычный человек.

Меня беспокоит, как защитить филиппинца.

Ни один лидер, каким бы сильным он ни был, не может преуспеть в чем-либо, имеющем национальное значение, если он не пользуется поддержкой и сотрудничеством людей, которых ему поручено вести и которым

Я правда не знаю. Я действительно не знаю, как решить проблему Филиппин. Я не могу быть спасителем этой республики.

Я юрист и 22 года являюсь мэром города Давао. Я был конгрессменом от первого округа один срок и был вице-мэром своей дочери Индей.

Я лучше умру раньше, чем попаду в Малакананг.

Права человека должны возвышать человеческое достоинство.

Я уйду на пенсию с репутацией Иди Амина.

Как юрист и бывший прокурор, я знаю пределы власти и полномочий президента. Я знаю, что законно, а что нет.

Государство должно защищать СМИ. В условиях демократии роль средств массовой информации очень важна. При отсутствии авторитетной оппозиционной партии можно положиться на СМИ.

Я не позволю им обращаться со мной как с губернатором колонии. Мы независимая страна, мы можем терпеть, голодать. Но я хочу, чтобы к моей стране относились с уважением.

Америка с конца 60-х годов начала вмешиваться в дела других государств. Например, они предлагают стране помощь, однако в обмен требуют принятия каких-то законов, например разрешающих однополые браки.

Но в мире есть только Россия и Китай, на слова которых можно полагаться.