Если революция должна произойти, лучше мы сделаем ее сами, чем станем ее жертвами.

Определить принципиальную разграничительную линию в программе [партии] и достаточно убедительно сформулировать ее было бы трудно даже вождям и их сподручным, очень напоминающим религиозных фанатиков (

Если революции [в России] суждено быть, то лучше мы совершим ее сами.

Оппозиция делает все партийной проблемой, даже вопрос с железными дорогами.

Опаснее повернуть назад, нежели идти вперед.

Если не вернешь все отнятое, обвинят в скупости...

Если наказывают немного дольше - без перерывов - это ничего; если же прекратить наказание и через несколько минут возобновить его, то это невыносимо.

Она [моя мать] хотела, чтобы я много учился и многого достиг, и мне часто казалось, что она жестока и холодна ко мне. В детстве я ее ненавидел, позднее я успешно вводил ее в заблуждение.

Если мы не возьмем на себя роль молота, то легко может случиться, что останется лишь роль наковальни.

Она [Изабелла Лорейн-Смит] заставляет кипеть мою горячую кровь.

Он [Вильгельма I] был джентльменом на троне, человеком благородным в лучшем смысле этого слова, который никогда не чувствовал искушения воспользоваться полнотой своей власти для того, чтобы пренебречь

Если мы будем вынуждены жить в условиях тирании сообщества бандитов, то такая жизнь теряет свою ценность.

Он [Вильгельм I] не поддавался закулисным влияниям, и его нельзя было натравливать против его слуг даже в тех случаях, если это исходило от самых близких к нему высокопоставленных особ; а если он всту

Если мы [Германия] потеряем равновесие, которое я с трудом установил, то свалимся вниз.

Если миллионы австрийцев и пруссаков, прижавшись друг к другу спинами и выставив штыки, образуют единое каре, то кое-кто подумает - стоит ли нарушать наше согласие?

Он [Фридрих III] был очень хорошим человеком, когда его не оглупляло тщеславие, не ослепляла страсть, не убеждали в чем-то другие люди.

Если меня спросят, куда лучше всего бить поляков, я скажу: бейте по голове, чтобы они потеряли сознание...

Он [Вильгельм I] счел меня более фанатичным, чем я был на самом деле.

Если меня называют бульдогом, то Горчакова я отношу к породе мопсов. Мы оба с ним из собачьей породы! В любом случае Европа ужаснется, когда мы сцепимся в клубок...

Он [А.М.Горчаков] как всегда с улыбкой примадонны на устах и с ледяным компрессом на сердце.

Если кусаться, так до крови!

Однообразие форм было не для меня.

Если и напишу мемуары, пусть их печатают после моей смерти, а читатели, закрыв книгу, скажут: "Ух, какой был подлец!"

Одной из многочисленных лживых легенд обо мне является то, что я хотел национал-либералов «прижать к стене». Наоборот, последние пытались проделать это со мной.

Если Германия реализует свои национальные устремления до окончания девятнадцатого века, я сочту это величайшим событием, а случись то же самое через десять или даже пять лет - это было бы нечто из ряд

Одно из моих требований, которое в течение многих лет не находило отклика в министерстве финансов, заключалось наряду с предложением ввести личные декларации о своих доходах еще в том, что следует обл

Если вы не замолчите, я вас вытолкаю.

Одно меня беспокоит: говорят, в России очень высокие цены на дрова.., просто не по карману мне.

Если вы [социалисты] будете давать людям заманчивые обещания, с издевкой и насмешкой объявлять ложью все, что было для них до сих пор свято, а веру в Бога, веру в наше королевство, привязанность к оте