Без техники невозможно достичь вершины в шахматах, и поэтому мы все стараемся заимствовать у Капабланки его замечательную, тонкую технику.

Заветная мечта каждого шахматиста – сыграть матч с чемпионом мира. Но вот парадокс: чем ближе вы подходите к реализации этой цели, тем меньше вы о ней думаете.

Забавно, но многие люди не понимают, почему я сейчас рисую так много игр. Они думают, что мой стиль должен был измениться, но это совсем не так. Ответ на эту болезнь рисования заключается в том, что

Жертвы бывают двух видов: правильные и мои

Естественно, психологическая восприимчивость участника матча значительно выше, чем участника турнира, так как каждая партия существенно меняет общую позицию.

Пока мой противник еще не сделал рокировку, я на каждом ходу ищу повод для наступления. Даже когда я понимаю, что королю ничего не угрожает.

Многие шахматисты были удивлены, когда после партии Фишер спокойно объяснил: «Я уже проанализировал эту возможность» в позиции, которую, как мне казалось, нельзя было предвидеть по дебюту.

Фишер — величайший гений, спустившийся с шахматных небес.

Во-первых, как забрать моего ферзя, потом ладью, потом слона, потом коня, потом пешки.

Играть в родном городе — это особенное. Вы чувствуете поддержку и внимание. Когда все идет хорошо, это очень здорово, а когда нет, то можно и телефон выключить: советы кажутся бесконечными.

Не скрою, что люблю, когда зрители реагируют на жертву фигуры или пешки. Я не думаю, что в таком чувстве есть что-то дурное; ни один художник или музыкант не равнодушен к реакции публики.

Конечно, в шахматах ошибки не на пользу, но ошибки неизбежны, и в любом случае игра без муравьиных ошибок, или, как говорят, «безупречная игра», бесцветна.

Если ждать удачи, жизнь становится очень скучной.

В своих партиях я иногда интуитивно находил комбинацию, просто чувствуя, что она должна быть. И все же я не мог перевести свои мыслительные процессы на нормальный человеческий язык.

Ботвинник прав! Когда он говорит такие вещи, значит, он прав. Обычно я предпочитаю не заниматься шахматами, а играть в них. Для меня шахматы больше искусство, чем наука. Говорят, что мы с Алехиным иг

Вы должны завести своего противника в глубокий темный лес, где 2+2=5, а тропа, ведущая наружу, достаточно широка только для одного.

Я просматриваю множество коллекций игр и выбираю что-то из стиля каждого игрока.

Я думаю, что лидеры ФИДЕ должны пересмотреть нынешние правила жеребьевки - их преимущества не очень очевидны, а недостатки очевидны. Искусственная жеребьевка губительна для всех.

Я всегда считал делом чести каждого шахматиста заслужить улыбку фортуны.

Как воображение будоражит улыбка девушки, так будоражат воображение возможности шахмат.

Если (черные) идут к победе, то они практически вынуждены позволить противнику получить какое-то известное позиционное преимущество.

Во время матча 1960 года мы с Ботвинником жили в одной гостинице - «Москва», и перед каждой партией мой секундант Александр Кобленц исполнял неаполитанские песни. Меня это, конечно, вдохновляло, а Бот

Для многих моих коллег красота игры заключается в торжестве логики, прекрасная партия - это классическое здание с безупречными пропорциями. Я тоже нередко добиваюсь цели с помощью здравого смысла, но

Шахматы - для каждого своё. Для одного - это искусство, для тех, кто ценит систематизацию, логику, точный выверенный анализ, - наверное, наука, ну а для третьего - прежде всего борьба, азарт, риск.

Некролог может мне пригодиться, если меня задержит милиция, то покажу им бумагу. Раз меня нет на свете, то на кого же тогда составлять протокол? На нет и суда нет!

Все мы знаем Гарри как гениального шахматиста, способного бизнесмена и политика. Но мы даже не догадывались, насколько он сведущ в ближневосточной медицине.

Позже, я стал всё чаще добиваться успеха в решающих партиях. Возможно потому, что я осознал простую вещь: не только меня одолевал страх, но и моего противника.

Зачем разыгрывать то, что рано или поздно неизбежно случится, ведь смертность у нас в стране пока еще стопроцентная.

Не представляю, как можно сыграть 24 партии с Петросяном. Это не шахматная машина, а настоящая шахматная пила.