Прежде, чем лезть к звездам, человеку надо научиться жить на Земле.

В том, чтобы жить по правилам, нет благородства, и радости тоже нет.

Пока человек свободен, он не думает о свободе.

Мне дороги мои воспоминания. Это все, что у меня есть. Это единственная истинная ценность...

У меня больше нет ни желаний, ни потребностей. Я почти ничего не чувствую. В том-то и дело, что я ничего не чувствую. Мы умираем не так, как вы. Это не физиологический процесс. Энергия истекает из мен

Только правдивый и храбрый признается в том, что он чувствовал страх...

Когда от страха места себе не находишь, остается только одно - обратить все в шутку.

Со временем ненависть перегорает. И только тлеет, хотя и не исчезает … но остаётся неприязнь.

Проживи вы хоть миллион лет, вам никогда не понять женщин.

Люди попадают в неприятности, набираются знаний, познают сильные чувства - а потом, с течением времени, забывают и неприятности, и знания, и чувства. Жизнь, по существу, непрерывная цепь забвения.

Доминирующий вид жизни на планете представлен существами коварными, безжалостными, нелогичными, отягощенными ненавистью, страхом и алчностью.

Жизнь не принадлежит к числу тех вещей, с которыми расстаются не раздумывая.

... иногда бывает и так, что новая идея возникает мгновенно. Ни с того ни с сего. Словно бы на пустом месте. Её никак не свяжешь с тем, что ты делал раньше, или читал, или слышал - ничего подобного! Н

…человек только и делает, что бросает вызов всему, что он знал прежде. Лишь несколько веков назад он твёрдо знал, что Земля - центр Вселенной. Каких-нибудь тридцать лет назад, даже и того меньше, он з

Человечество возмущается по поводу любых отклонений от нормы. Оно всегда очищало города от прокаженных, оно душило сумасшедших, одевая их в смирительные рубашки в лечебницах, оно таращилось на любое и

Я бы даже не сказала, что они - характеры. Просто они личности. Они росли привольно, в непринуждённой обстановке. Никто не подавлял их, не связывал всякими строгостями и ограничениями, и они остались

Я уже раскрыл рот, чтобы соврать, но опомнился. Какого черта?! Ведь напротив сидит не чужой человек, ведь это же Элф Питерсон, в прежние годы он был мне едва ли не лучший друг. Чего ради я стану ему в

Никогда нам, людям, не выдержать испытания. Так уж мы устроены, мы только и способны на провал. У нас вывихнутая логика, скверные, ложные побуждения, и ничего нельзя с этим поделать. Мы по природе сво

Мир не столь уж хорош. Он построен на крови и нищете, в его фундаменте слишком много костей. Во всей его истории почти не найдется лет, свободных от насилия, организованного официального насилия в как

Их мир был закрытым миром. Может, поэтому они потерпели крах - потому что им не осталось куда идти?

Не вы первый, не вы последний. Приходили и будут приходить другие.

Наверное, это очень здорово - быть не то что богатым, но человеком с достатком, не маяться и не раздумывать, если тебе понадобилась какая-то мелочь, не выгадывать каждый грош, а спокойно взять и купит

Страх - удивительное чувство. Он в равной мере может и вызвать войну, и помешать ей.

Нет ничего страшнее неизвестности, ничто так не настораживает, как необъяснимое.

Только растения способны уловить, преобразить и сохранить про запас то, без чего нет жизни. И только пользуясь энергией, накопленной растениями, могут существовать животные и люди. Если растения стану

Наступит день, подумал Лодж, когда единственным созидателем станет человеческая мысль - без посреднечества рук и машин.

Меня тянуло к ней, мне хотелось ее обнять - и, однако, даже в эту минуту я понимал, что хочу обнять не эту Нэнси Шервуд, которая сидит рядом в машине, а прежнюю, подругу далеких-далеких дней.

Человеческое восприятие на редкость ограниченно: мы не знаем, каких способностей нам не хватает, и не страдаем от своей бедности именно потому, что просто не в силах представить себя иными, одаренными

Он испытывал жалость к этим взрослым людям, которые притворялись, что живут в другом веке, и во всеуслышание заявляли, будто не могут жить в своем времени. Желанием хоть на мгновение окунуться в затхл