Настоящий человек, тот, о котором думать нечего, а которого надобно слушаться или ненавидеть.

Древние греки недаром говорили, что последний и высший дар богов человеку - чувство меры.

Когда переведутся донкихоты, пускай закроется книга Истории. В ней нечего будет читать.

Да, поди попробуй отрицать смерть. Она тебя отрицает, и баста!

Слово "завтра" придумано для людей нерешительных и для детей.

Исключения только подтверждают правила.

Помните, вы вчера говорили о крыльях?.. Крылья у меня выросли - да лететь некуда.

Появление пошлости бывает часто полезно в жизни: оно ослабляет слишком высоко настроенные струны, отрезвляет самоуверенные или самозабывчивые чувства, напоминая им свое близкое родство с ними.

Когда так радостно, так нежно
Глядела ты в глаза мои
И лобызал я безмятежно
Ресницы длинные твои;
<...>
Скажи мне: мог ли я предвидеть,
Что нам обоим суждено
И разой

- Происходит! - повторил Базаров, - точно я государство какое или общество! Во всяком случае, это вовсе не любопытно; и притом разве человек всегда может громко сказать все, что в нем «происходит»?

- Вам хочется полюбить, - перебил Базаров, - а полюбить вы не можете: вот в чем ваше несчастие.

Кровь его загоралась, как только он вспоминал о ней; он легко сладил бы с своею кровью, но что-то другое в него вселилось, чего он никак не допускал, над чем всегда трунил, что возмущало всю его гордо

Как все женщины, которым не удалось полюбить, она хотела чего-то, сама не зная, чего именно. Собственно, ей ничего не хотелось, хотя ей казалось, что ей хотелось всего.об Одинцовой

Рисунок наглядно представит мне то, что в книге изложено на целых десяти страницах.

За любовь всегда должны бороться двое.

Неправильно начатая жизнь слагалась неправильно, но сердце в ней не испортилось, ум уцелел.

- Вы честолюбивы, - заметил я, - вы хотите прожить не даром, след за собой оставить…
- А разве это невозможно?
«Невозможно», - чуть было не повторил я… Но я взглянул в ее светлые глаза и тол

- Хотите вы зайти к нам? - сказал мне Гагин, - кажется, довольно мы насмотрелись на немцев. Наши бы, правда, стекла разбили и поломали стулья, но эти уж больно скромны.

Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.

Она и сочувствовала ему и чуть-чуть трунила над ним; она плохо ему верила и, наслушавшись его излияний, заставляла его читать Пушкина, чтобы, как она говорила, очистить воздух.

Вот это любовь, - говорил я себе снова, сидя ночью перед своим письменным столом, на котором уже начали появляться тетради и книги, - это страсть!.. Как, кажется, не возмутиться, как снести удар от ка

Мне тогда и в голову не приходило, что человек не растение и процветать ему долго нельзя.

Признаться сказать, рана моего сердца не очень была глубока; но я почел долгом предаться на некоторое время печали и одиночеству - чем молодость не тешится!

Есть на свете такие счастливые лица: глядеть на них всякому любо, точно они греют вас или гладят.

Я чувствовал себя счастливым... Но от чего я был счастлив? Я ничего не желал, я ни о чем не думал... Я был счастлив.

Любовь - белиберда, непростительная дурь.

Человек хорош, обстоятельства плохи.

Что ж, коли он заслуживает презрения!

Мы действуем в силу того, чт?о мы признаём полезным.