Весной ложатся плашмя при первом же тепле, портят мне лето, а осенью пахнут женщинами.

Иди же, стихи, на твоих легких ногах, ты не ступала по старой земле, где смеются могилы, когда видят своих гостей, один труп наложенный на другой. Теперь иди и шатайся к той, которую я не знаю.

Мои стихи стоят, тараща глаза. Я никогда не привыкну к этому. Они живут здесь достаточно долго.

Мы не можем принять мир таким, как он есть. Каждое утро мы должны просыпаться с возмущением от несправедливости вещей.

Мы не можем принять мир таким, как он есть. Каждое утро мы должны просыпаться с возмущением от несправедливости вещей.