Я никогда не рисовал автопортрет. Я меньше интересуюсь собой как предметом для картины, чем другими людьми, прежде всего женщинами... Во мне нет ничего особенного. Я художник, который рисует день за

У меня нет дара ни устного, ни письменного слова, особенно если мне нужно что-то сказать о себе или о своей работе. Кто хочет что-нибудь узнать обо мне — как о художнике, единственном примечательном,

Если погода хорошая, я иду в ближайший лес - там я рисую небольшой буковый лес (на солнце) с примесью нескольких хвойных деревьев. Это занимает до 8 часов.

Хотя даже когда я бездельничаю, у меня много пищи для размышлений и рано, и поздно — мыслей и об искусстве, и не об искусстве.

После чая возвращаемся к живописи - большой тополь в сумерках с надвигающейся грозой. Время от времени вместо этого вечернего сеанса рисования я играю в боулинг в одной из соседних деревень, но не оч

Нет ничего особенного, чтобы увидеть, глядя на меня. Я художник, пишу день за днем, с утра до вечера - фигурные картины и пейзажи, реже портреты.

В первые дни здесь я не сразу приступил к работе, но, как и планировалось, несколько дней развлекался - листал книги, немного изучал японское искусство.

Кто хочет что-нибудь узнать обо мне — как о художнике, что единственно значимо, — тот должен внимательно вглядеться в мои картины и попытаться там узнать, что я такое и чего хочу.

Я умею рисовать и рисовать. Я сам в это верю, и еще несколько человек говорят, что они тоже в это верят. Но я не уверен, правда ли это.

Всё эротическое - это искусство.

Даже тогда, когда я должен написать простое письмо, я напуган, как если бы перед надвигающейся морской болезнью.

Я никогда не писал автопортретов. Меня гораздо меньше интересую я сам в качестве предмета картины, чем другие люди, прежде всего женщины.

Молодежь всегда желает вначале в своём первом порыве свергнуть уже существующее. Но я не собираюсь ворчать на них из-за этого.

Кто хочет узнать обо мне как о художнике, должен внимательно изучать мои картины и пытаться узнать из них, кто я такой и что я хотел.

Даже тогда, когда я должен написать простое письмо, я напуган, как если бы перед надвигающейся морской болезнью.

Истинного расслабления, которое сделало бы мне мир добра, не существует для меня.

Иногда я пропускаю утреннюю сессию живописи и взамен изучаю мои японские книги под открытым небом.

Всё эротическое это искусство.

Если погода хорошая, я иду в соседний лес, там я пишу небольшой буковый лес с несколькими смешанными хвойными деревьями. Это занимает до восьми часов.