Я разговаривал с одной женщиной; она говорила, что раньше было лучше: мужчины были моложе.

В самом серьезном человек всегда одинок.

В метро все злые от одиночества.

Русских больше всего не любят не за границей, а в России.

Гулять люблю один - я не большой любитель разговаривать.

Денег надо иметь столько, чтобы ощущать себя состоятельным.

Циник - слаб. Он отталкивает жизнь от неспособности понять ее.

Если у человека есть что сказать, чтоб его выгнали со службы, он всегда заработает себе на жизнь.

Если вы умеете думать о жизни кого-то, кроме близких, то вы и есть русский интеллигент.

Когда отчаиваешься, когда тебя не слышат, хочется хоть что-то сделать. Хоть табуретку.

Не хожу на футбол. Чувствую его на стадионе хуже, чем по телевизору. С трибун вижу только общий рисунок, не технику.

Путина как-то спросили, злопамятный ли он? А он ответил, что вообще-то нет - просто тяжело прощает, и память хорошая.

Россия - единственная страна в Европе, где в двадцать первом веке власть сидит в средневековой крепости. Это как если бы Ширак заседал в Лувре.

Кому не хватает героизма - могу предложить такое упражнение, что больше не захочется ни в Непал, ни в пещеры: год не врать. Хотя бы на работе.

Что отец делал бы в 2005-м? Был бы Лимоновым. И таким, что Лимонову не снилось. Он ни за что бы не принял этого масштаба лжи.

Было время, когда я выбирал, что лучше купить: хлеб или картошку. Если что - смогу жить и так. Я работал слесарем. Руки помнят.

Я был чемпионом Украины по боксу. Я - единственный экономист в России, по чьей книге учат в Америке. Мне не нужно раздувать себя ни особняком, ни офисом.

Меня как-то спросили: ну и чем вы заняты? Cпасаете Россию? Я сказал: нет, я так живу. В этом нет геройства. Я просто считаю, что так надо и что я так могу. И делаю.

У меня всю жизнь чувство, что я пристаю к людям. Они сидят себе дома, едят ватрушки - и вдруг в комнату входит Григорий Алексеевич и начинает впаривать им про антинародный режим.

Да, я мало улыбаюсь. Я всерьез занят своим делом. Не серьезность привела к тому, что Ходорковскому дали восемь лет, а то, что все думали: хи-хи, ха-ха.

Я спросил маму: «Как же ты, закончившая университет с красным дипломом, могла выйти за беспризорника, за воспитанника Макаренко?» А она сказала: «Когда твой отец шел по другой стороне улицы, я на этой

Что я чувствую, приходя в Думу? С чем сравнить? С селевым потоком. Идет лавина, но надо стоять, чтобы тебя не уволокло. Заходишь в зал, где человек четыреста, и физически ощущаешь их неприязнь. Подним

Сына лучше ударить, чем унизить словом. Мальчикам полезно.

Фундаментом реального мира между Россией и Украиной может стать только общность их цели - движение в Европу.

Вы хотите, чтобы люди меньше пили? Дайте им реальную возможность строить свои дома на своей земле... Населению будет чем заняться.

Коммунизм - это педикулез. Он появляется от бедности.

У меня могут быть женщины. Среди них могут быть политики.
(АиФ, 2000, 11)

Люди уже по-другому смотрят на все, что было летом, как они выбирали сердцем, понимаю, что нужно теперь выбирать, наверное, другим местом, более для этого подготовленным, чем это.

Милиционер по улице должен ходить, чтобы один гражданин не изнасиловал другого.
(Общая газета, 98, 17)