It seemed to Scobie that life was immeasurably long. Couldn’t the test of man have been carried out in fewer years? Couldn’t we have committed our first major sin at seven, have ruined ourselves for

Жизнь формируется, как мне иногда кажется, книгами, а не людьми: из книг узнаешь о любви и боли из вторых рук.

The argument of danger only applies to those who live in relative safety.

Так много в писательстве зависит от поверхностности дня.

Шампанское, если вы ищете правду, лучше, чем детектор лжи.

Я хочу, чтобы мужчины восхищались мной, но этому трюку учат в школе: движение глаз, тон голоса, прикосновение руки к плечу или голове. Если они думают, что вы ими восхищаетесь, они будут восхищаться в

Американские банкиры верят в личный контакт; рассказчик передает ощущение, что он оказался там случайно, и он очень рад счастливому случаю встречи.

Я взял на себя обязательство: без любви мне пришлось бы пройти через жесты любви.

Это типично для Мексики, может быть, для всей человеческой расы? насилие в пользу идеала, а затем идеал потерян, но насилие только продолжается.

К сожалению, в любой конфликт всегда вовлечены невиновные. Всегда и везде с башни доносится чей-то голос.

Я не могла не задаться вопросом, неужели мой муж настолько непривлекателен, что ни одна женщина никогда не хотела его? Кроме меня, конечно. Должно быть, когда-то я хотела его, но я забыла почему, и я

Любой мужчина, который стучится в дверь публичного дома, ищет Бога.

Иногда я так устаю убеждать его, что люблю его и буду любить всегда. Он набрасывается на мои слова, как адвокат, и искажает их. Я знаю, он боится той пустыни, которая была бы вокруг него, если бы наша

Ради бога, перестаньте делать людей по своему подобию. Гарри был настоящим. Он был не только твоим героем и моим любовником. Он был Гарри. Он был в рэкете. Он делал плохие вещи. Что насчет этого? Это

Я думал, что целую боль, а боль принадлежит Тебе так, как счастье никогда не принадлежит. Я люблю Тебя в Твоей боли. Я почти почувствовал вкус металла и соли на коже и подумал: «Какой ты хороший». Ты

Ты должен пообещать мне. Нельзя желать цели, не желая средств». Ах, но можно, думал он, можно: можно желать мира победы, не желая разоренных городов.

Как часто священник слышал одно и то же признание - так ограничен был человек: у него не хватило изобретательности даже на то, чтобы изобрести новый порок: это знали и животные. За этот мир и умер Хри

Утешать меня - все равно, что ошибиться в воспоминании в неправильном месте или в неправильное время: если человек одинок, он предпочитает дискомфорт.

Каким невыносимым существом он, должно быть, был в те дни, - и все же в те дни он был сравнительно невинен. Это была еще та тайна: ему иногда казалось, что простительные грехи - нетерпение, незначител

Веселье... человеческая природа... никому не вредит... Равномерно, как часы, старые отговорки возвращались в настороженный, грустный и недовольный мозг - ничто никогда не могло сравниться с глубоким в

Я никогда не смогу думать о тебе как о друге. Можно обойтись без друга.

В начале я написал, что это была запись ненависти, и, идя рядом с Генри к вечернему бокалу пива, я нашел единственную молитву, которая, казалось, служила зимнему настроению: О Боже, Ты сделал достаточ

Мелодрама - один из моих рабочих инструментов, и она позволяет мне получать эффекты, которые иначе были бы недостижимы; с другой стороны, я не намеренно мелодраматичен; не слишком раздражайтесь, если

...и все же мог поклясться, что именно тогда я влюбился. Это были, конечно, не просто луковицы - это было внезапное ощущение отдельной женщины, откровенности, которая так часто позже делала меня счаст

Начинаешь, а потом вдруг не можешь вспомнить, какой зубной пастой пользуешься. . . наступает момент, когда персонаж делает или говорит что-то, о чем вы не подумали. В этот момент он жив, и вы предоста

Как и у героев Чехова, у них нет резервов - узнаешь самые сокровенные тайны. Создается впечатление о мире, населенном чудаками, странными профессиями, почти невероятной глупостью и, в уравновешивание

Мы не должны слишком жаловаться на то, что мы комики - это почетная профессия. Если бы мы только могли быть хорошими, мир мог бы обрести хотя бы чувство стиля. Мы потерпели неудачу - вот и все. Мы пло

Цинизм дешев - его можно купить в любом магазине Monoprix - он заложен во всех некачественных товарах.

Я отказывался верить, что любовь может принимать какую-либо иную форму, кроме моей: я измерял любовь степенью своей ревности, и по этому стандарту она, конечно, вообще не могла любить меня.