Отметка! Там, где его резня и его завоевания прекращаются, Он создает одиночество и называет это миром!

Бедный пёс, в жизни самый верный друг, Первый, кто встречает, прежде всего, чтобы защищать, Чьё честное сердце всё ещё принадлежит хозяину, Который трудится, борется, живет, дышит для него одного, Бес

Не один человек и не миллион, а дух свободы должен быть сохранен. Волны, набегающие на берег, одна за другой разбиваются, но океан все же побеждает. Он сокрушает Армаду, он изнашивает скалу. Точно так

Спокойная совесть делает человека таким безмятежным.

Человек отмечает землю руинами - его контроль прекращается на берегу.

Да! Наличные деньги - это лампа Аладдина.

Французское мужество исходит из тщеславия

Брак, от любви, как уксус от вина, - Печальный, кислый, трезвый напиток, - временем Из высокого небесного аромата Точится В очень домашний домашний вкус.

Лучше утонуть под ударом, Чем рассыпаться по камню!

Муза множества мерцающих ступней, чьи прелести теперь распространяются от ног к рукам.

Приятно покупать наших ближних; И все должны быть проданы, если учесть Их страсти и ловкость; одни чертами Воспитаны, другие воинственным вождем; Некоторые по месту - как склонны их годы или природа;

Тогда прощай, лживая Дева!

Печаль охотится на Его одиночество, и ничто так не отвлекает его От печальных видений иного мира, Как зовет его на мгновенье назад к этому. У занятых нет времени на слезы.

Что веселит грустных, оживляет старых, вдохновляет молодых, заставляет Усталость забыть о своем тяжелом труде И бояться ее опасности; открывает новый мир, Когда это, настоящее, приедается.

Катись, ты глубокий и темно-синий океан

Увы! как глубоко болезненна всякая оплата!

Прощание! Если когда-либо самая страстная молитва О чужом благополучии была достигнута на высоте, Мое не будет потеряно все в воздухе, Но пронесет твое имя за пределы неба.

Мои волосы поседели, но не с годами, И не побелели за одну ночь, Как у мужчин выросли от внезапных страхов.

Мы больше не встречаемся в тех беседках. Отсутствие сделало меня склонным к бродяжничеству; Но более старые, более твердые сердца, чем наши, Нашли однообразие в любви.

Он был человеком своего времени. с одной добродетелью и тысячей преступлений. (Корсар)

Так сладок румянец застенчивости, Ей жаль, что вряд ли можно желать меньшего!

Так пораженный орел растянулся над равниной, Не в силах больше взлететь сквозь клубящиеся облака, Увидел собственное перо на роковой стреле И замахнулся стрелой, что трепетала в его сердце.

Вот вздох тем, кто меня любит, И улыбка тем, кто ненавидит; И, какое бы небо ни было надо мной, Вот сердце для каждой судьбы.

Нет ничего более пустынного, чем что-то дорогое, Дороже самого себя, обладающее или обладавшее Мыслью и претендующее на почтение слезы.

Я хотел бы знать, кого похитили, кроме меня, бедняги, - я сам был изнасилован больше, чем кто-либо со времен Троянской войны.

Нет страсти более призрачной или фантастической, чем ненависть, нет даже ее противоположности, любви, так народы дышат призраками, как это безумие сердца.

Скорбь фантастична, и любит мертвых, И одеяние могилы.

Поэзия должна занимать только праздное.

Как вы думаете, если бы Лаура была женой Петрарки, Он бы всю жизнь писал сонеты?