Я хочу быть поэтом с головы до ног, живу и умирая поэзией.

Учителя благоговейно указывают на огромные окуренные купола; но под статуями нет любви, нет любви под глазами в хрустале. Любовь там, во плоти, растерзанной жаждой, в хижине, борющейся с потоком; люб

Театр должен навязывать себя публике, а не публика театру... Слово «Искусство» должно быть написано везде, в зрительном зале и в гримерках, до того, как там будет написано слово «Бизнес».

Поймите один единственный день полностью, чтобы вы могли любить каждую ночь.

Дуэнде... Где дуэнде? Сквозь пустую арку входит ветер духа, настойчиво дующий над головами умерших в поисках новых пейзажей и неведомых акцентов: ветер с запахом детской слюны, смятой травы и покрыва

Зеленый, как я люблю тебя, зеленый. Зеленый ветер. Зеленые ветки. Корабль в море И конь на горе.

Час звезд (1920) Круглая тишина ночи, одна нота на нотоносце бесконечности. Созревший от потерянных стихов, я выхожу голым на улицу. Чернота, пронизанная пением сверчков: звук, этот мертвый блуждающи

Ужасно то, что толпа, заполняющая улицу, верит, что мир всегда будет прежним, и что их долг — поддерживать работу этой огромной машины днем ??и ночью, вечно. Вот что вытекает из протестантской морали

Раны горели, как солнца в пять часов дня, и толпа била окна В пять часов дня. Ах, эти роковые пять часов дня! Было пять на всех часах! Было пять в тени дня!

Как легкая и невесомая растительность селитры плывет по старым стенам домов, как только хозяин становится неосторожным, так и в вас зарождается литературное призвание.

Огонь питается огнем. Одно и то же маленькое пламя уничтожает сразу Два стебля пшеницы.

Ночь бессонной любви Ночь наверху. Мы двое. Полнолуние. Я начал плакать, ты смеялся. Твоё презрение было богом, мои жалобы мгновениями и голубями в цепи. Ночь внизу. Мы двое. Кристалл боли. Ты плакал

Мужчинам нравится доставлять нам удовольствие, девочка. Им нравится расплетать нам косы и давать нам пить воду изо рта. Вот что заставляет мир вращаться.

Месяц разносит маски менингита в спальни, наполняет утробы беременных холодной водой и, как только я неосторожен, швыряет мне на плечи пригоршни травы.

Смерть, одинокая смерть, Под увядшими листьями.

Я удовлетворен. Я постепенно делаю свою жизнь и свое имя самым надежным и самым чистым образом. Если я приживусь в театре, а я думаю, что это произойдет, все двери с радостью распахнутся передо мной.

Маленький немой мальчик Маленький мальчик искал свой голос. (Он был у короля сверчков.) В капле воды маленький мальчик искал свой голос. Я не хочу, чтобы с ним говорили; Я сделаю из него кольцо, чтоб

Если бы я рассказал вам всю историю, она бы никогда не закончилась... То, что случилось со мной, случилось с тысячей женщин.

Невеста, белая невеста, сегодня девица, завтра жена.

Зеркало — матушка-роса, книга высохших сумерек, эхо ставшее плотью.

Variaci?n / Variations El remanso de aire bajo la rama del eco. El remanso del agua bajo fronda de luceros. Эль Remanso де Ту Бока Бахо Эспесура де Бесос. * Тихие воды воздуха под ветвью эха. Тихие в

Мы все как маленький моряк. Из гаваней мы слышим звуки аккордеонов и мутный мыльный шум доков, из гор мы получаем блюдо тишины, которое едят пастухи, но мы не слышим ничего, кроме собственного рассто

Всем понятна боль, сопровождающая смерть, но настоящая боль не живет ни в духе, ни в воздухе, ни в нашей жизни, ни на этих клубах дыма. Настоящая боль, которая не дает уснуть всему, — это крошечный,

Я часто терялся в море, уши были полны только что срезанных цветов, язык был полон любви и агонии.

Pero yo ya no soy yo Ni mi casa es ya mi casa. Но теперь я больше не я, и мой дом больше не мой дом.

Моя голова полна огня и горя, и мой язык дико бежит, пронзенный осколками стекла.

Никогда не позволяй мне потерять изумление твоих статуйных глаз, или акцент, который одинокая роза твоего дыхания оставляет на моей щеке по ночам. Я боюсь оказаться на этом берегу безветвистым стволо

Ужасная, холодная и жестокая часть — это Уолл-Стрит. Реки золота текут туда со всей земли, а с нею приходит и смерть. Там, как нигде, чувствуется полное отсутствие духа: стада людей, не умеющих счита

I was lucky enough to see with my own eyes the recent stock-market crash, where they lost several million dollars, a rabble of dead money that went sliding off into the sea. Never as then, amid suici