Оставь унылую мысль, ободри свой дух, подкрепи ум и душу.

Желательно бы было, чтоб мы всегда свои дела судили сами по истине, и тогда бы ябеда и прихоти исчезли.

Я не люблю говорить о грустных вещах.

Особа Императорского Величества есть освященная, понеже и миром помазаная.

Желание к добротворению размеряй с справедливостью и с нужной осторожностью, дабы не ободрять порока прихотей людских.

Я не любила, чтобы меня жалели, и не любила жаловаться; у меня была слишком гордая душа и одна мысль быть несчастной казалось мне невыносимой.

Опыты свидетельствуют, что частое употребление казней никогда людей не сделало лучшими. Чего для если я докажу, что в обыкновенном состоянии общества смерть гражданина ни полезна, ни нужна, то я преод

Жар и стужа великое над человеком действие имеют; кто может сказать точно, какое? Того за знающего признавать не отречемся, лишь бы не объявил притом, что все знает!

Я не ищу войны, я никогда ни на кого не нападала, но умею постоять за себя.

Жаль, что нельзя каждому вдохнуть умение и талант.

Я не думаю, чтобы в интересах какого бы то ни было монарха было поощрять те вольнодумные стремления, которые готовы, по-видимому, охватить массу населения во многих странах; разве кому-либо из них зах

Еще можно предупредить преступление награждением добродетели.

Я не боюсь чужих достоинств, напротив, желала бы иметь вокруг себя одних героев и все на свете употребляла, чтобы сделать героями тех, в ком видела малейшее к тому призвание.

Общественная или государственная вольность не в том состоит, чтоб делать все, что кому угодно.

Еще меньше должна держава подвергать себя тому, чтобы все свои товары продавать одному только народу под тем видом, что оный возьмет все товары по известной цене.

Я нашлась бы в любом положении, в которое Провидению угодно было бы меня поставить, и тогда не была бы лишена помощи, которую дают ум и талант каждому по мере его природных способностей.

Еще бы сие великое было несчастие в Государстве, если бы не смел никто представлять своего опасения о будущем каком приключении, ни извинять своих худых успехов, от упорства счастия происшедших, ниже

Образ мыслей вообще, да и сам гражданский закон не может получить направление иначе, как установлением полезных для всех в империи живущих и для всех вещей вообще правил, мною писанных и утвержденных.

Я нашла, что в человеческой жизни честность выручала в том случае, когда имеются затруднения.

Я нахожу в войне важный недостаток, а именно, что во время ее нельзя любить ближнего, как самого себя.

Обо мне говорили вообще с довольно большой похвалой: меня считали умной, и множество лиц, знавших меня поближе, удостаивали меня своим доверием, полагаясь на меня, спрашивали моих советов и оставались

Есть средство помочь тому, чтобы военные таланты не пропадали при продолжительном мире. Посылайте местное дворянство (конечно, частями и того, кто хочет) на службу к воинственным державам, во время во

Я люблю широкое всякое платье, и одежду, которая нигде не гнетет.

Есть способы, препятствующие вогнездиться преступлениям, на то положены в законах наказания: также есть способы, перемену обычаев вводящие; к сему служат примеры.

Обвиняемый, терпящий пытку, не властен над собою в том, чтоб он мог говорить правду. Можно ли больше верить человеку, когда он бредит в горячке, нежели когда он при здравом рассудке и в добром здоровь

Есть случаи, где власть должна и может действовать безо всякой опасности для государства в полном своем течении. Но есть случаи и такие, где она должна действовать пределами, себе ею ж самою положенны

Я люблю страны еще не возделанные, верьте мне, это лучшие страны. Я годна только в России; в других странах уже не найдешь священной природы: все столько же искажено, сколько чопорно.

Об искусстве правления: Первое правило - делать так, чтобы люди думали, будто они сами этого хотят.

Есть преступники такие, которых наказывают. Есть иные, которых только исправляют. Первые подлежат силе закона, другие - власти оного; те извергаются из общества, сии, напротив того, приводятся жить по