Нужно научиться любить и пройти через немало страданий, чтобы добраться до нее, как любой рыцарь Грааля, и путешествие всегда идет к другой душе, а не от нее. . . . Чтобы любить, вы должны научиться п

Я никогда не знаю, когда сяду, что именно я собираюсь написать. я не строю никаких планов; оно просто приходит, и я не знаю, откуда оно берется.

Роман - высший пример тонкой взаимосвязи, обнаруженной человеком.

И все же - и все же - ваш змей будет подниматься по ветру настолько далеко, насколько хватит веревки, чтобы его отпустить. Он тянет, тянет и будет идти, и чем дальше он идет, тем больше радуется, даже

Спасать нечего, теперь все потеряно, но крохотный стержень тишины в сердце, как глазок фиалки.

Построй тогда корабль смерти, ибо тебе предстоит отправиться в самое длинное путешествие, в забвение.

Мы должны знать, хотя бы для того, чтобы научиться не знать. Высший урок человеческого сознания состоит в том, чтобы научиться не знать. То есть как не мешать.

Разум «стыдится» крови. И кровь разрушается разумом, на самом деле. Отсюда и бледнолицые.

Если это неправда для меня, Какое мне дело, насколько это правда.. Хотя это неправда для тебя, Для меня это веселая и евангельская правда.

Нравственность в романе есть дрожащая неустойчивость равновесия. Когда писатель кладет большой палец на весы, чтобы склонить чашу весов к своим собственным пристрастиям, это безнравственно.

Карта кажется нам более реальной, чем земля.

Она так долго терпела жестокость принадлежности к нему и отсутствия у него претензий.

Когда вдоль мостовой, Пульсируя пламенем жизни, Мелькают вокруг меня люди, Я забываю свою тяжелую утрату, Пробел в великом созвездии, Место, где когда-то была звезда.

Однажды утром Урсула и Гудрун Брангвен сидели в оконном проеме дома своего отца в Белдовере, работали и разговаривали.

Раньше, даже в Египте, люди не научились видеть прямо. Они шарили в темноте и не совсем понимали, где они и что они. Подобно людям в темной комнате, они чувствовали свое существование только в темноте

Я хотел бы, чтобы [рабочий] вернул мне книги, газеты и теории. И я хотел бы вернуть ему взамен его прежнюю беззаботность и богатую, изначальную непосредственность и полноту жизни.

Где источник всей денежной болезни и источник всех половых извращений?... Он лежит в сердце человека, а не в условиях.

Он страстно изучал образование только для того, чтобы постепенно прийти к пониманию того, что образование есть не что иное, как процесс постепенного построения целостной единицы сознания. И каждая еди

Мы умираем, мы умираем, мы все умираем, и ничто не остановит смертоносный поток, поднимающийся внутри нас, и скоро он поднимется на мир, на внешний мир.

Вы не хотите быть животным, вы хотите наблюдать за своими собственными животными функциями, чтобы получать от них умственное возбуждение. Все это чисто вторично - и более декадентски, чем самый закосн

Не ведитесь на превосходство, не попадайтесь на приманку культуры, не пейте, не пейте и становитесь все пивнее и пивнее, научитесь различать.

Никто не может завладеть моей душой. У моей матери было, и никто не может иметь его снова. Никто не может снова войти в мое «я» и дышать мной, как атмосферой.

Мне всегда казалось, что мужчины носят бороды, как галстуки, для галочки.

Любопытно, как поэты склонны становиться аскетами... Даже разврат для них есть самобичевание. Они выходят на свободу в жестокости по отношению к себе, признавая, что потворствуют и презирают низшее «я

Если в романе раскрываются истинные и живые отношения, то это нравственное произведение, в чем бы эти отношения ни заключались. Если романист чтит отношения сами по себе, это будет великий роман.

Разница между людьми не в их классе, а в них самих. Только от буржуазии черпаются идеи, а от простого народа - сама жизнь, тепло. Вы чувствуете их ненависть и любовь.

Путешествие любви было довольно мучительным, хотя оно того стоило.

Слабость современной трагедии [в том, что] нарушение социального кодекса приводит к разрушению, как если бы социальный кодекс определял нашу необратимую судьбу.

Цель - узнать, как не знать.