Мои пластинки не крутили на американском радио, потому что у меня были колючие волосы. Они сказали: «Панк-рок не продает рекламу, он не приносит денег».

Я безнадежно разделен между темным и добрым, мятежником и святым, сексуальным маньяком и монахом, поэтом и священником, демагогом и популистом. Перо к бумаге, я все записываю - я здесь на грани, так

Мы хотим плоти, плоти для фантазии.

Мой отец был одной из причин, по которой я попал в рок-н-ролл, потому что я постиг азы его бизнеса по продаже электроинструментов и искал выход из-под его пятки. Я подумал: «Где веселье? Где гламур?

Что ж, терять нечего И нечего доказывать, Я буду танцевать сам с собой.

На самом деле, я довольно романтичный человек, и мне следовало бы включить это в свою музыку раньше, но я, вероятно, отрицал это... Я не хотел быть мягким, потому что чувствовал, что должен быть таки

Я не говорю с американским акцентом. Я не ушел и не стал Сэмми Хагаром.

Я не пытаюсь спрятаться от своего прошлого. Я хочу кататься в нем. Как собака, переворачивающаяся в фекалиях, я валяюсь в фекалиях своих лучших хитов — это немного дикий взгляд на это, но я мужчина,

Мои волосы были очень длинными, и мои родители были воодушевлены, когда я их подстригла. Они думали, что я иду «прямо», но я становился все более странным — по крайней мере, в их глазах. Я увлекался

Мир продолжается, вы живете и меняетесь. Вы хотите показать фанатам эти изменения, и вы хотите иметь возможность озвучить их.

Рок — это не искусство, это то, как говорят обычные люди.

Когда я только начинал, казалось, что все используют эти имена... Джонни Роттен, Сид Вишес. На самом деле я не был Rotten, Vicious или Nasty, поэтому мне хотелось чего-то более забавного, но при этом

Я не думаю, что панк когда-либо действительно умирает, потому что отношение к панк-року никогда не может умереть.

Самое большое заблуждение людей обо мне — это то, что я глуп.

Деньги не имеют значения; иметь его, не иметь его. Либо есть одежда, либо ее нет. В конце концов, ты все равно остаешься наедине с собой.

Это как то, что случилось, я всегда был лидером моды, а потом появился гранж. И поскольку я был на вершине в 80-х, знаешь, я, знаешь, что я могу сделать? Внезапно перейти на гранж?

Часть панк-отношения заключалась в том, что вы должны проецировать свою музыку через все свое тело... показывать свою индивидуальность как можно больше.

Я действительно певица, поэтому я люблю песни и люблю петь. Мне нравится рэп, но я не вырос на фристайле.

Время меняется, люди меняются, общество меняется, меняя вслед и музыку.

Чего бы я хотел в последнюю очередь - чтобы со мной случился сердечный приступ, и я начал умирать перед всеми на сцене.

Я наслаждаюсь собой, когда нахожусь на сцене.

Я каждую ночь говорю себе 'Иисус, спасибо Боже, что я написал это'. («White Wedding», «Rebel Yell»)

Мир меняется, вы двигаетесь и вы меняетесь. Вы хотите показать поклонникам эти изменения, и Вы хотите быть в состоянии рассказать их.

Я играю на гитаре… Я Билли, долбанный Айдол.

Рок - не искусство; рок - это способ разговора простых парней.