Одно только молчание прекрасно; все остальное бессилие. . . Выполняйте со всей душой свою долгую и тяжелую задачу. . . . Тогда, как и я, ничего не говорю, но страдаю и умираю.

Величие – это мечта юности, реализованная в старости.

Честь - мужская порядочность. Стыд того, что мы обнаруживаем, что нуждаемся в нем, значит для нас все. Значит, это не поддающееся определению, священное?

Спокойное отчаяние, без гневных конвульсий и упреков, обращенных к небу, есть сущность мудрости.

Держать власть всегда означало манипулировать идиотами и обстоятельствами; и эти обстоятельства и эти идиоты, взятые вместе, вызывают те совпадения, которым, признаются даже величайшие люди, они обяз

Энергично выполняйте свою долгую и тяжелую задачу, прокладывая путь, на который вас изволила позвать Судьба.

Истинный Бог, могущественный Бог — это Бог идей.

Первыми среди человечества всегда будут те, кто сделает что-то нетленное из листа бумаги, холста, куска мрамора или нескольких звуков.

Надежда — величайшее безумие. Что мы можем ожидать от мира, в который мы вступаем с уверенностью, что увидим смерть наших отцов и матерей? Мир, в котором, если два существа любят друг друга и отдают

Армия — это нация в нации, это один из пороков мужества.

Что такое великая жизнь, как не юношеская идея, воплощенная в жизнь человеком зрелых лет.

Существование солдата, наряду со смертной казнью, есть самый ужасный пережиток варварства, который еще сохранился среди людей.

Надежда — самая большая из наших глупостей.

Только тишина велика; все остальное — слабость.

О, у меня есть привычка слушать лекции о том, что я знаю лучше всего. Мне нравится видеть, понимают ли их так же, как понимаю я; потому что есть много способов узнать одно и то же

Сомнение есть свобода мысли. Любая претензия на истину может быть подвергнута сомнению.

Я признаю, что сам далеко не полностью владею каждой темой, которую затрагиваю, но мое знание своего предмета всегда больше, чем интерес или понимание моих слушателей. Видите ли, в человечестве есть

Изучение общественного прогресса сегодня не менее необходимо в литературе, чем анализ человеческого сердца. Мы живем в век всеобщего исследования и изучения источников всех движений. Франция, наприме

Точно так же, как мы спускаемся в нашу совесть, чтобы судить о поступках, которые наш ум не может взвесить, не можем ли мы также искать в себе чувство, которое порождает формы мысли, всегда смутные и

Больше всего он ценит совокупность событий и прогресс цивилизации, увлекающий за собой индивидуумов; но, равнодушный к деталям, он заботится не столько о том, чтобы они были реальными, сколько о благ

Но выйти за пределы жизни, за пределы времени, в вечность — дело религии, философии, только чистой поэзии.

Ни один писатель, каким бы дароватым он ни был, не увековечит себя, если он не выкристаллизует в выразительную и оригинальную фразу вечные чувства и стремления человеческого сердца.

Какая польза от памяти фактов, как не для того, чтобы служить примером добра или зла?

Деяния человеческого рода на мировой арене, несомненно, имеют связное единство, но смысл разыгранной огромной трагедии будет виден только оку Божию до конца, который откроет его, быть может, до после

В тот день, когда человек рассказал историю своей жизни человеку, родилась история.

Отсюда, без сомнения, и пошла басня. Человек создал его таким, потому что ему не дано было видеть больше, чем себя и природу, которая его окружает; но он создал его истинным, со своей собственной пра

Знаете ли вы ту очаровательную часть нашей страны, которую называют садом Франции, место, где среди зеленеющих равнин, омываемых широкими ручьями, вдыхаешь чистейший воздух небес?

Можно почти математически считать, что, пройдя двойную композицию общественного мнения и автора, их история доходит до нас из третьих рук и, таким образом, отделена двумя этапами от исходного факта.

Я думаю, что человек, удовлетворив свое первое стремление к фактам, хотел чего-то более полного — некоторой группировки, некоторого приспособления к своим способностям и опыту звеньев этой обширной ц