На весь век не наешься.

Мы, русские, шутить не любим: коль не штыком, так кулаком!

Мы умеем себя беречь. Где умирает о то ста один человек, а у нас и от пятисот в месяц меньше умирает.

Мы стреляем цельно. У нас пропадает тридцатая пуля, а в полевой и полковой артиллерии, разве меньше десятого заряду.

Мы русские, мы все одолеем.

Мы русские и поэтому мы победим!

Мы пришли бить ветреных, сумасбродных французишек. Они воюют колоннами, и мы будем их бить колоннами.

Мы приступаем к делу важному и решительному. Как христиане, как русские люди помолимся Господу Богу о помощи и примиримся друг с другом. Это будет хорошо, это по-русски, это необходимо.

Мы победили. Слава Богу!

Мы по-солдатски, водочку с редькой…

Мы по-солдатски, водочку с редькой... Как про нее в поговорке сказано: "шут в луже, борода наруже".

Мы должны [в военных походах] следовать великому принципу, которому следовали все полководцы от Александра до наших дней: никогда не надо слишком удаляться от своих ресурсов. Что же касается точности

Мы все равны перед Богом, какие погоны бы мы не носили.

Мы времени тратить не будем, но жаль, что уже глубокая осень.

Мы - русские! Какой восторг!

Мы - русские! Бог нас водит - Он нам генерал!

Музыка нужна и полезна, и надобно, чтобы она была самая громкая. Она веселит сердце воина; равняет его шаг; по ней мы танцуем и на самом сражении. Старик с большею бодростью бросается на смерть; молок

Мудренее мне было привесть ногайцов к присяге, нежели занятие областей польских.

Моя тактика: отвага, мужество, проницательность, предусмотрительность, порядок, умеренность, устав, глазомер, быстрота, натиск, гуманность, умиротворение, забвение...

Мою тактику прусские принимают, а свою протухлую оставляют.

Москва мне гроб.

Молитесь Богу! Он услышит вашу молитву.

Молитесь Богу! Не пропадет молитва за Богом и служба за царем!

Молись Богу - от Него победа. Бог наш генерал, Он нас и водит.

Молись Богу! От него победа.

Мой девиз: доблесть и верность.

Может ли быть что неблагопристойнее, как когда под нос тебе подставят трубку и окуривают тебя зловонным фимиамом?

Много пота в учении, мало крови в сражении.

Мне шестьдесят лет, тело мое изувечено ранами, и Бог оставил меня жить для блага государства.