Будущее принадлежит Богу, настоящее нам, а прошедшее ничтожеству.

Улыбка - это покрывало, которым закрывается сердце, чтобы лгать…

Итак, кардинал пользовался всеобщим уважением, ибо нередко случается, что когда чья-либо жизненная удача начинает расти, она обретает притягательную силу и, словно все ее атомы снабжены щупал

- ... Ведь эта Фландрия в самом деле прекрасная страна.
- Не слишком прекрасная, брат, не слишком!
- О, я говорю о стране, какой её создал господь, а не о людях, - они-то всегда портят его т

Властители всегда требуют не того, что заслужили, а того, что, по их мнению, им следует по их положению.

Идеи не умирают, ваше величество, они порою дремлют, но они просыпаются еще более сильными, чем были до сна.

Человек - самое эгоистичное из всех животных, самое себялюбивое из всех живых созданий!

Что для меня смерть? Чуть больше покоя, чуть больше тишины. Нет, мне не жаль жизни, я сожалею о крушении моих замыслов, так медленно зревших, так тщательно воздвигавшихся.

Быть может, в моём позоре все-таки больше чести, чем в твоём показном блеске!

Пусть они спят, если им спится, пусть чахнут от бессонницы, если совесть их мучает, а сами, бога ради, спите спокойно, благо у вас совесть чиста.

А я люблю, когда меня хорошо принимают, - приветливые лица не так уродливы.

Король, поддержанный Господом, воистину больше, чем человек.

Не бойтесь, я так запрячу своё горе в глубине сердца, я сделаю его таким далеким, таким тайным, что вам даже не придётся ему соболезновать.

Мы, дорогой мой, заговорщики, а когда заговорщикам не повезло - им надо убегать.

Королевское достоинство дается не короной, а рождением...

Всем тварям, по самой их природе, свойственно бежать от смерти. Так почему же не делать сознательно того, что делается по инстинкту?

От ярости кровь закипела у него в жилах, ему хотелось закричать; но короли, скованные собственным величием, не могут поддаваться первому порыву, которым руководится обычный человек в своих страстях ил

Ну, дорогой друг, по-моему, все идет прекрасно и в ближайшее время сами судьи откажутся от нас, а это совсем не то, что отказ врачей: врач тогда отказывается от больного, когда уже нет надежды его спа

Честное слово, теперь я люблю Анриетту; наверно, она мне изменила, если я взялся за ум.

Каждому из нас довольно одного поцелуя, чтобы стать веселым, сильным. Ты представляешь себе, Аннибал, как мы несемся, пригнувшись к нашим быстрым скакунам, а сердце сладко замирает от боязни? О, этот

Подумай, пятьсот экю от нас да вознаграждение от правительства, а может быть, и повышение по службе. Как этот молодец будет хорошо жить, когда я его убью!

Для узника все может стать поводом к радости, к надежде, но также и к подозрению, тревоге.

Иногда достойнее почтить память мертвых, подавив, или вернее, скрыв свое горе.

Пусть пятьсот тысяч чертей унесут в ад любовь, которая может стоить жизни двум честным людям!

От умирающих не ускользает ни одно выражение на лицах тех, кто окружает их...

- Обратите внимание! У вас на руке кровавое пятно.
- Это пустяки! Важно, что у меня на губах улыбка.

О! Она счастливица! Ей можно остаться здесь, можно плакать, можно горевать, сколько захочет. Она не королевская дочь, не королевская жена, не королевская сестра - она не королева!Отличная цитата!!!!

Эта женщина, в дни своего благоденствия такая гордая, такая дерзновенная, такая бесстрашная, доходившая в скептицизме до предела, в страсти - до жестокости, - эта женщина никогда не думала о смерти.

Ведь у палача тоже есть память и душа, какой он там ни будь палач, а может быть, как раз от того, что он палач.