Мои несчастные ноги, содранные и распухшие до хромоты от резкого январского воздуха, начали заживать и ослабевать под более мягким дыханием апреля; ночи и утра уже не по своей канадской температуре леденили кровь в наших жилах; теперь мы могли вынести час игры, проведенный в саду.