Автор: Анжелика Пахомова [17.12.2010]

Я не видел своих внуков…

Из огромной элитной «сталинки» Игорь Леонидович выходит со знакомой улыбкой. Извиняется, что не может пригласить нас домой. В квартире у телезвезды – лежачий больной. Жена умерла шесть лет назад, а теперь Кириллов ухаживает за ее младшей сестрой. Но это отдельная история… Идем вдоль набережной и начинаем неспешный разговор. Прохожие при виде знаменитого соседа расплываются в улыбке. Игоря Леонидовича в округе все знают и любят, а знакомые водители даже останавливают машины и предлагают: «Вас куда подвезти?» Но Кириллов все привык делать сам – ухаживать за своей одеждой, убирать в квартире, ходить в магазин. Он человек самостоятельный, современный, а главное – с огромным чувством юмора. Хотя в его личной жизни есть, несомненно, и повод для грусти…

+ Игорь Леонидович, если б кто-то из ваших поклонников сейчас подошел и спросил, как дела, что бы вы ему ответили?

– Мне трудно ответить на вопрос, что я делаю... Ну, если кратко, ответил бы так: «Доживаю!» Как и все нормальные пенсионеры… Помню, в молодости я разговаривал с гениальным актером и режиссером Евгением Матвеевым. Он мне сказал такую вещь: «Старость – это ужасно!» А я ему отвечаю: «Ну что вы, вы такая легенда, вы полны сил, энергии! У вас такой талант!» А теперь, фактически находясь в таком же положении, я убеждаюсь, что он был прав. Старость – ужасная штука…

+ У вас не было обиды, когда вас списали с телевидения? Вот, например, Валентина Леонтьева боролась за то, чтоб остаться в кадре. Делала пластику, угрожала начальству самоубийством…

– Я знал, что это будет. Был готов к этому. Такая участь у нас, телевизионщиков. Полетают, полетают – и нет их… Очень редки случаи, когда ведущий надолго остался в кадре, стариков не любят. Сейчас в кадре только молодые. Такие же люди, как я или Леонтьева, стали исчезать с телевидения в ужасные 90-е годы, времена перемен. Началась война между журналистами и дикторами. Нас обвинили в том, что мы просто «читаем по бумажке», и слово «диктор» стало обидным для телевизионщиков. А ведь на самом деле диктор – это человек, который делает объявления в аэропортах, на вокзалах. А мы были настоящими чтецами, мастерами художественного слова, собеседниками зрителя. Не просто лицо, читающее текст перед микрофоном, а личность! Иногда ведь приходилось очень тяжело. Особенно когда (говорит голосом Брежнева) «дарагой Леонид Ильич» не мог закончить свою мысль. И приходилось это делать за него.

+ У вас уникальный голос. Вас по нему не узнают в магазине?

– Я никогда не работал над голосом. Я же не певец… Этот голос мне достался от отца. А в магазине (говорит голосом мужчины нетрадиционной ориентации) «я говорю совсем другим голосом»!

+ Налицо актерский талант… Почему не стали актером?

– Я поступал во ВГИК на режиссерский факультет, но не прошел, меня рекомендовали на актерский. Там проучился год, потом перешел в Щепкинское училище. Закончил курс, поработал два года в театре… А потом мечта быть режиссером привела меня на телевидение. Начал, как и положено, с помощника режиссера. А через два месяца судьба так распорядилась, что я стал диктором. Срочно искали мужской голос для чтения последних известий, и я этот конкурс прошел. В тот же вечер начал работать в кадре, потому что просто больше некому было. И пошло-поехало…

+ Но, уйдя из кадра, вы могли преподавать…

– А я преподавал около трех лет в школе телевидения. Но это в итоге сошло на нет. Требования к телеведущим изменились, многому стало незачем учиться. И вообще, можно ли за год подписать человеку диплом о том, что он профессиональный ведущий? Тем более без практики. Раньше уходило на обучение от трех до четырех лет, а то и больше. Но зато эти люди до сих пор в эфире – Ангелина Вовк, Анна Шатилова, Юрий Николаев… Слава Богу, хоть какой-то островок нашего коллектива остался на телевидении. Тем более что в жизни вижу их редко.

+ Но денег на жизнь вам хватает?

– Я числюсь на «Первом канале» диктором отдела телепроизводства дирекции оформления эфира. И благодарен, что мне выплачивают зарплату. Иначе мы бы сейчас не шли с вами в магазин. Ведь пенсии не может хватать на достойную жизнь.

+ Мы знаем, что у вас умерла супруга. Говорят, вы прожили с ней 50 лет и всегда любили только ее.

– С детства! Мы родились с ней в одних местах, в одном роддоме даже. Жили в одном дворе. Учились, правда, врозь: тогда девочки и мальчики обучались раздельно. Но зато начиная с 7-го класса у нас были совместные вечера, там и началась наша дружба. В общем, с 1947 года уже были вместе. Мы прожили с ней вместе больше пятидесяти лет, и это была моя первая и единственная женщина… Дело в том, что она ведь тоже работала на телевидении – звукорежиссером. После того как родила дочку, пришла работать в «Останкино», которому отдала 33 года. Так что нам было о чем поговорить, у нас были общие радости, страдания, переживания… (делает паузу). Откровенно вам скажу: без жены мне очень тяжело!

+ Вы упомянули, что ухаживаете за сестрой… Но это ведь не ваша сестра, а жены?

– Да. Их было три сестры. Сначала умерла старшая, потом средняя – моя жена… И осталась одна младшая сестра Наталья. Она очень больна и теперь совсем не может ходить. Я не могу ее покинуть, потому что Наталья в свое время ухаживала и за старшей сестрой, и ходила за моей женой. У них была потрясающая родственная связь, они друг за друга стояли горой… Сейчас Наталья очень плохо себя чувствует. Все время лежит. Нужно постоянно дежурить у постели.

+ А у нее нет никого из близких, кроме вас?

– У нее есть муж, болгарин, зовут его Любомир. Он очень хороший врач, эндокринолог. Но сейчас уже бросил работу, потому что надо ухаживать за тяжелобольной. Без него бы я вообще все это не потянул! Это для меня уже невозможно по возрасту… (тяжело вздыхает). Потом и про меня однажды скажут: «После продолжительной и тяжелой болезни от нас ушел…»

+ Это правда, что вы в разрыве с сыном Всеволодом, потому что он женился на женщине намного старше себя?

– Сын с нами давно не живет. Я с ним совсем не общаюсь. Знаю, что у него четверо детей – три дочери и годовалый сын. Но внуков тоже не вижу… Они живут своей жизнью и… Лучше об этом не говорить. Тяжелая для меня тема.

+ А с дочкой общаетесь?

– Дочь Аня уехала в Германию. Она пианистка, окончила консерваторию. Ее муж, с которым она сейчас уже развелась, был оперным певцом. Чтобы найти достойную работу, им пришлось уехать туда. Так она там и осталась, живет в Бремене. Занимается с иностранными оперными певцами, которые исполняют русские оперы, работает над их произношением. Сейчас поставили «Евгения Онегина» на русском языке. Она очень довольна этой работой.

+ Она не хотела вас туда забрать?

– Как же я могу туда уехать? Я вообще не люблю уезжать за границу, десять дней там для меня – целый век. И раньше не любил… С покойной женой мы навещали дочь всего два раза. Бремен – очень красивый город, весь в цветах. Но очень скучно, такая неинтересная сытая жизнь… Дым отечества намного приятней, хотя он иногда и едкий, особенно этим летом (улыбается).

+ Игорь Леонидович, а вот интересно, что вы сами смотрите по телевизору? Наверное, современное ТВ терпеть не можете?

– Да нет, я часто смотрю телевизор, надо быть в курсе новостей. Конечно, есть у меня ряд очень серьезных замечаний и претензий даже, особенно к ведущим. Условия для работы у них сейчас лучше, но они это не используют. Что же касается разного рода программ НТВ, то, когда смотрю их, просто волосы встают дыбом. Такое ощущение, что человеку залезли в душу, вынесли весь сор из избы. И о себе из такого рода программ я иногда много нового узнавал. Это, конечно, неприятно…

+ Ну, сейчас часто звучат байки, что советских телеведущих за оговорку могли просто расстрелять в подвалах «Останкино» или по меньшей мере снять с работы…

– Да ну, нет. Никто нас не наказывал. Даже выговор не делали. Другое дело, если была программа, связанная с политикой, могли быть особые условия. Допустим, когда я вел парад на Красной площади, то наш пункт находился в ГУМе и за всем происходящим я наблюдал с экрана маленького телевизора. А посмотреть своими глазами, как идет техника, конечно, хотелось. Но стоило мне подойти к окну, как ко мне подходил какой-то человек и буквально отталкивал от окна. Много лет спустя я этого человека случайно встретил на улице. Он подошел ко мне и рассказал, что во время парада всегда дежурили снайперы. И если бы я тогда высунулся в окно, могли бы «снять»…

Случай из жизни

+Сыграл в кино

Уже в возрасте 68 лет Игорь Леонидович сыграл в кино самого себя. В фильме «Зависть богов» главная героиня в исполнении Веры Алентовой работает редактором в программе «Время». А ведущие – Анна Шатилова и Игорь Кириллов играют самих себя. В основу 10-минутной сцены легла реальная история. Кириллову на дикторский стол положили не все листы с текстом, и текст стал заканчиваться…

– Эта ужасная история произошла со мной на самом деле! – с волнением вспоминает Игорь Леонидович. – Ведь камера постоянно направлена на меня, как дать сигнал, что текст кончился? Как передать мне листы с текстом? Я тянул время, как мог, растягивал слова, делал мхатовские паузы… Самый худенький из наших редакторов потом все же умудрился проползти под осветительными приборами и незаметно передать мне недостающие листы.

Tags: #очень #игорь #леонидович #просто #время #кадре #голосом #могли #умерла #кириллов #сестрой #история #человек #жизни #такая

Дополнительные фотографии