Моя мрачность обманчива

– Из восьмидесяти лет «Ленкома» ваших – тридцать с лишним. Что можете сказать о захаровском периоде?

– У меня есть, если так можно сказать, свои достижения. У нас воспиталось много актерских явлений. И потом, я уверен, что в театре должен быть такой отлаженный механизм, где не может быть все завязано на одного человека. Это неверно, и это не очень профессионально, когда без руководителя и лампочку нельзя ввернуть или купить. Должна быть надежная конструкция, которая может функционировать, если «главный» уедет недели на две, на три. Но не больше.

– Знаете, как вас называют? «Мрак Анатольевич»…

– Это знаю. Это уже давно за мной тянется. Я, несмотря на мою приверженность к комедии, человек на вид очень мрачный. От меня ничего хорошего не ждите. Но это, я себя тешу надеждой, наверное, все же обманчиво.

– Поколения в «Ленкоме» менялись уже не раз. Совсем другие актеры приходят сейчас?

– Наверное. Но, знаете, юношеский максимализм все равно похож. Я переживал его в студенческом театре, потом в Театре сатиры, и остатки этого юношеского максимализма в какой-то степени легли в основу «Ленкома». Я стараюсь не брюзжать, не впадать в критиканство и пессимизм, но и зову всех к тому, что русский репертуарный театр должен быть устойчивым организмом. И даже если появилась какая-то течь, какой-то убыток, все равно он должен оставаться на плаву, переживать разные невзгоды, сумерки и тьму и все равно выходить в светлые, какие-то радостные, счастливые моменты жизни.

– Репертуарные театры переживают сейчас нелегкие времена. Но у вас всегда аншлаг, полные залы. Как думаете, в чем загадка?

– Был такой момент, когда показалось, что наш пафос не такой обнаженный, как на Таганке… Там была уж очень хлесткая публицистика. Мы были более сдержанными, хотя и довольно смелыми всегда. И я несколько раз был на волоске от гибели, уже принимали решения, что меня снимают, обсуждения были всякие в горкоме партии… Но потом вступила в права новая информационная эпоха, когда такой хлесткой публицистики театру уже не нужно. Но! Остается огромное поле исследований характера человеческого, всех нюансов его взаимоотношений и, в частности, русского характера. Не советская драматургия и даже не советская литература, а наша классика, начиная с Гоголя – именно она препарировала наше сознание и наш характер. Вытащила все химеры и все комплексы, все особенности наши – главным образом дурные, если говорить о сатирике Гоголе. И до Чехова и Достоевского он рассказал нам, кто мы есть на самом деле. Это не стареет...

Лучшие дня

Георгий Ярцев. Биография Посетило:11258

Михаил Трухин. Биография Посетило:8672

Веселый герой с печальным взглядом Посетило:6680

Лучшие недели

Зоя Зарубина — человек-легенда Посетило:24655

«Король русского шансона» Посетило:17910

В плену иллюзий Посетило:31076