Некурящие у нас получают больше

– Иосиф Леонидович, говорят, скоро вокруг вас целый театральный квартал построят…

– А у нас там будет новое здание. Наше старое, конечно, просто прекрасно, но оно уже еле дышит, ему же более двухсот лет. Будет тут детальная реставрация, в результате которой театр превратится в многофункциональный театральный центр.

– Как вы относитесь к современной ситуации в нашем театре, ведь чернуха уже не только в кино и на телевидении, но и на подмостках?

– Все-таки ситуация разная. Кто-то постоянно объявляет, что театр окончательно заглох в этом сезоне, кто-то, наоборот, говорит о расцвете. Но, к счастью, театр жив тем, что он жив! Ну, смотрите, где в мире вы найдете такую столицу, такое количество государственных дотационных театров, да еще где параллельно существуют десять театральных вузов?!

– А как в вашей Одессе – теперь уже в другой стране?..

– Ну в другой. И ничего страшного. Зато там нет ни одной улицы с именем Ленина или Дзержинского, не осталось ни одного памятника коммунизму, восстановлены памятники Екатерине Второй, де Рибасу. В Одессе все нормально.

– И с театром тоже?

– А вот с театром плохо. Но у меня есть идея создать новый одесский театр. Правда, не знаю, как буду разрываться между Москвой и Одессой, но поскольку многое как-то удается успевать, то, думаю, что и это осилю.

Лучшие дня

Георгий Ярцев. Биография Посетило:11258

Михаил Трухин. Биография Посетило:8672

Веселый герой с печальным взглядом Посетило:6680

Телевизор даже не успеваю смотреть. Только то, что снимаю сам, или о нашем театре, если что показывают… Я вообще сейчас слежу за отдельными фамилиями режиссеров, авторов. Вот написала Улицкая – читаю. Узнаю, что Марлен Хуциев смонтировал наконец свой фильм о Чехове, пойду смотреть, где бы он его не показывал… Мало того, если я знаю, что ГИТИСовские студенты Сергея Женовача сдают очередной экзамен, я его никогда не пропущу. Потому что для меня интересней работа студента второго курса режиссерского факультета, но мастерской Женовача, чем некоего нашумевшего режиссера с серьгой во всех местах и с такой же серьгой в его спектакле.

Или Анатолий Васильев – великий режиссер, к сожалению, изгнанный – другого слова не могу подобрать – из нашего города, поставил где-то – готов ехать в Париж смотреть, куда угодно.

– Тяжело переживаете отъезд Васильева?

– Он, конечно же, виновен. Он – человек с тяжелейшим характером. С ним я не только работал и дружил, но мы и жили вместе, и он мой бывший товарищ. Сегодня его можно обозвать одним словом – чудовище! Но при этом – великий режиссер! И власть должна терпеть это национальное достояние. Договариваться с ним, а не изгонять. То, что он сделал для мировой культуры, заслуживает памятника. Ему скоро 70 лет, и надо было дать ему дожить эти годы, чтоб потом не было мучительно стыдно и не вспоминать потом, при каких начальниках Васильев вынужден был из России уехать во Францию.

– Но театр-то его остался…

– Нет!.. Нет театра Васильева и уже не будет. Половина уже развалена. Поварская стала любительским подвальчиком – а был выдающийся европейский театр. Мистериальный театр, если объяснить одним словом. Васильева всегда интересовали самые острые и самые вечные вопросы бытия: кто я такой? Зачем я здесь? Человек и небо, человек и Бог, человек и мир. Он вначале в драматургии существовал, потом не случайно стал ставить духовную литературу, начал заниматься синтезом драматического театра с высокой музыкой. Он сделал и придумал столько, что за одно это его достаточно гладить по голове и приговаривать: «Сиди, дедушка, дальше».

– Вернемся все же к вашему театру, который, казалось, возник совсем недавно. Но прошло уже почти 20 лет. Это для театра большой срок или все только начинается?

– Для театра это колоссальная жизнь. Если театр жив в течение двадцати лет, значит, у него сильные гены от великого древа русского театра. Но нам повезло с учителями, с нашим театральным прошлым, мне – с моими любимыми товарищами-артистами. Я имею в виду Альберта Филозова, с которым здесь с первого дня, Любу Полищук, которой уже с нами нет, Таню Васильеву, с которой мы очень много лет, Ирочку Алферову, мою однокурсницу, а еще ведь и Лев Дуров, и Сергей Юрский…

– Но у вас много и приглашенных… Кстати, как вы вообще относитесь к весьма распространенному сегодня антрепризному театру?

– Очень плохо! Это бандитский налет на русский репертуарный театр. Конечно, и репертуарный театр не может быть столь же незыблемым, как два века назад, но тем не менее это – величайшее завоевание русской культуры, а то, что сегодня происходит с антрепризой, – это как придти в сложившуюся семью и предложить чужой жене прокатиться на выходные. Это будет разрушение – сколько бы денег ни предложил ухажер, называемый антрепренером и какие бы прекрасные страны и поездки он ни посулил! Смотрите, приходят бандиты, а по-другому я их назвать не могу, и говорят Васильевой: «Ты здесь получаешь столько-то, а хочешь получить за один спектакль в 5–10 раз больше? Поехали!» И дальше артисту уже не важно, что он играет, какую пьесу, в какой режиссуре, в каком ансамбле, в каком помещении. Дальше важно лишь одно – заработать! Мы уже полгода как готовимся к большим гастролям в Крым. Знаем, что в сентябре будут гастроли в Одессе, а через год – во Франции. Досконально все готовим. А тут – делается бегом и продается!

Что касается участия в наших спектаклях «не наших» артистов, как Дуров или Юрский, – это редкое исключение, которое мы делаем. А в основном у нас штатная труппа. И наших артистов тянут куда-то: Васильева, Филозов, Алферова… А потом, как понять, откуда Юрский? Может, он из МХАТа, может, из Театра имени Моссовета, может, из БДТ. Иногда он говорит, что он из «Школы современной пьесы», так как здесь идут три его спектакля, три его пьесы, здесь его актерские работы.

– Почему театр назвали – «Школа современной пьесы»? Ведь у вас вот и «Чайка» идет…

– Это единственное исключение за все годы. А назвали так, потому что это было связано с Васильевым, с его «Школой драматического искусства». Мы с ним 20 лет назад договаривались, что будет класс современной пьесы в «Школе драматического искусства». А когда репетировали и создавали, возник и свой театр. Это название и определяет, прежде всего, программу. Зрители знают, куда они идут.

– За счет чего удается существовать?

– Мы государственные, а потому на дотации. Гастроли дают заработок, разные целевые программы...

– Заработки высокие?

– Есть госзарплата, как и везде, а есть еще и от театра, а дальше – сколько уж заработаешь, насколько предан театру. Мы стараемся за все платить, да вплоть до того, что тот, кто не курит, получает больше. За то, что воздух не отравляет.

– Как юбилей отметите?

– Новыми спектаклями. Сезон будет сложный. Новую пьесу пишет Улицкая. Пародист Вадим Жук и композитор Сергей Никитин пишут оперетту «Горе от ума». А я сам и театр новый строю, и театральный учебник по режиссуре и актерскому мастерству пишу – «Во всем виноват режиссер» называется. Меня еще постоянно зовут куда-то – приходят приглашения побывать в различных местах, в разных странах. Поэтому мои планы – успеть бы везде и все. Мне очень интересно жить! Успеть бы только побольше!..

Лучшие недели

Зоя Зарубина — человек-легенда Посетило:24655

«Король русского шансона» Посетило:17910

В плену иллюзий Посетило:31076