Песни для третьего Рима

В разгар "путешествия" весь свет на сцене и в зале гас, Гребенщиков предоставлял "Аквариуму" тайм-аут, запаливал свечу и под акустическую гитару признавался театральной темноте: "Был бы я весел, если бы не ты, если бы не ты, моя родина-мать".

Грустным Борис Борисыч в этом момент не выглядел. Скорее, многое понимающим. И знающим, как от этого многого удаляться на душеспасительное расстояние. "А я хожу и пою, / И все вокруг Бог. / Я сам себе суфий/ И сам себе йог", — напоминал Пурошоттама (так нарек БГ его духовный друг-философ Шри Чинмой) в "Тумане над Янцзы" и тем снимал все вопросы к себе. Глагол "хожу" в данном случае следовало заменить на "сижу", ибо "тот, кто выходит за пределы любых ограничений", большую часть концерта провел не вставая со стула. А в остальном упомянутая композиция из альбома 2003 года "Песни рыбака" выглядела самой точной в нынешней гастрольной программе "Аквариума".

Мхатовский концерт Гребенщиков начал на удивление сурово. Казалось даже, что он чем-то раздражен или расстроен. Без привычной умиротворенной улыбки на лице, без приветствий и благодарственно-кротких поклонов публике БГ приблизился к микрофону и запел "Луна, успокой меня". Потом последовали "Маша и медведь", "Имя моей тоски" и мрачный, почти рычащий блюз "Дуй, ветер", отсылающий к шекспировскому "Королю Лиру". Зрители уже настроились на минорный лад, но тут в зале вдруг начало светлеть — в прямом и переносном смысле. Партер осветили яркие софиты, лидер "Аквариума" вышел из образа трагического мудреца, встал в полный рост, широко улыбнулся и произнес: "Здравствуйте, милые!" — это обращение он использовал в течение вечера неоднократно. Полились композиции из "Zoom Zoom Zoom", народ раскрепостился, а когда дошло до "Центра циклона", в зале установилась классическая постмодернистская атмосфера фатальной жизнерадостности. "Что-то вы развеселились, — заметил БГ, — пора переходить к народной музыке". "Давай "Время Луны", — попросил с галерки какой-то ортодокс. "Что? — уточнил Гребенщиков. — "Три голубых"?" Палитра действа радикально поменялась, и лихие ирландско-тирольские "Стаканы" подоспели вовремя.

БГ умело варьировал темпы и настроение концерта. Бесконечно продолжать шутейно-питейный разговор он, конечно, не собирался. Веселье закончилось столь же внезапно, как и началось. И прозвучала самая исповедальная часть программы, где были "Voulez vous coucher avec moi" и та самая "родина-мать" в песне "8200". Затем Борис Борисыч произнес очередную глубокомысленно-непереводимую тираду, дабы перейти к историческим хитам: "Есть песни, которые мы пели в первом Риме, пели во втором, можно спеть их и в третьем Риме". Такой "всеримской" композицией оказалась "Железнодорожная вода" 1981-го.

"Аквариум" не отказал восторженным поклонникам в развернутой "бисовой" части. Группу на повторный выход вызывали аплодисментами минут пять-шесть, как оперных звезд. БГ отблагодарил присутствующих очередным своим новым, красивым и утешающим сочинением "Если долго плакать", которое летом он исполнял на концерте в здании ООН в Нью-Йорке с музыкантами Чинмоя.

Лучшие недели

Сталин и Троцкий: поединок палачей… Посетило:8586

Галина Вишневская ушла без страха Посетило:5203

Сара Бернар – первая суперзвезда Посетило:25182