Вернувшийся из СССР

Внук экономиста и сын юриста (папа был профессором права в Сорбонне), Андре Жид в детстве подвергался целенаправленному воспитанию со стороны женской когорты благополучного семейства, отчего навсегда приобрел специфические наклонности в отношениях с противоположным полом и своеобразные – в отношениях с полом собственным. Но об этом довольно.

В отечественных источниках единственный пространный текст о Жиде – это фрагмент мемуаров Ильи Эренбурга, в котором писатель изображен по-эренбурговски бегло и неточно. Более полувека сочинения Андре Жида были в СССР под строжайшим запретом, чему сам писатель поспособствовал книгой "Возвращение из СССР": от него ждали апологии режима, а он, нехороший человек, сочинил ядовитый и прямолинейный отчет о том, как все обстоит на самом деле.

Андре Жид, что называется, успел посидеть на коленях у великих. Его, начинающего литератора, дарили своим вниманием и пестовали Стефан Малларме, Оскар Уайльд, Поль Валери. "Имморалист" (название его первого большого романа) Андре Жид сложился как личность в атмосфере французского общества начала века – самого свободного и плюралистического в отношении художественных исканий общества того времени.

Он и в самом деле был имморален, безнравственен – поскольку не признавал нравственным следование канону, исповедовал нетерпимую для традиционалистов приверженность к непрерывным поискам художественной правды. И к внезапному полевению, к поискам выхода из эстетических тупиков на путях социальных преобразований Андре Жид пришел сентиментальным путем, как человек искусства, а следовательно, чувства.

Полевение было недолгим: сотрудничество с газетой "Юманите", организация знаменитого Антифашистского конгресса в Париже, посещение СССР... Попав в обстановку собственного романа "Фальшивомонетчики" (1925), Андре Жид навсегда отошел от левых взглядов.

Начавшаяся война, национальный раскол и предательство, оккупация Франции вынудили писателя на отъезд с родины. Когда пушки отгремели, Андре Жид более ничего не писал – он просто устал и разуверился.

Нобелевская премия 1947 г. подвела итог его творчеству, а резко изменившиеся послевоенные реальности выдвинули на авансцену другие имена.

До 1936 г. почти все сочинения Жида незамедлительно переводились на русский. Затем наступил период полного забвения, сменившийся краткими ругательными справками в энциклопедических словарях; затем, уже в 90-х, попытка литературной реабилитации.

"Лучше поздно, чем никогда" – неправильное суждение. Слишком поздно порою хуже, чем вообще никогда.

Дополнительные фотографии

Андре Жид - фотография из открытых источников

Посмотреть фото