Людибиографии, истории, факты, фотографии

Дмитрий Кедрин

   /   

Dmitriy Kedrin

   /
             
Фотография Дмитрий Кедрин (photo Dmitriy Kedrin)
   

День рождения: 14.02.1907 года
Место рождения: Макеевка, , Донецкая ,Россия
Дата смерти: 18.09.1945 года
Место смерти: Москва, СССР
Возраст: 38 лет

Гражданство: СССР

Воссоздатель памяти (Из антологии Евгения Евтушенко «Десять веков русской поэзии»)

Русский советский поэт, переводчик.

Я снимался в 1978 году в Калуге в роли Дон Кихота космоса, К.Э. Циолковского, и однажды, после съемок, разговаривал в фойе гостиницы с двумя молоденькими библиотекаршами, которые принесли мне на подпись мои книги.

23.06.2007

Тут из ресторана вывалился взбудораженно растрепанный артист, исполнявший роль провинциального портного, мечтающего то взлететь на самодельных крыльях с пожарной каланчи, то сжечь этот, по его выражению, суконный город. Артист, маленький, всклокоченный, куда-то рвался – он еще не вышел из роли. Ему хотелось взлететь, хотя крылья с него уже заботливо сняли. Увидев нас, он вдруг крутанулся на месте и упоенно пробасил неожиданным для его крошечного роста богатырским голосом: «Как побил государь Золотую Орду под Казанью…» Это было самое гениальное исполнение кедринских «Зодчих», которое я запомнил на всю жизнь. Снятые крылья как будто снова проросли из лопаток актера, да и он сам как будто вырос. Потом он как-то сразу съежился, исчез.

Дмитрий Кедрин фотография
Дмитрий Кедрин фотография

– Чьи это стихи? – проэкзаменовал я девушек, глаза которых были полны слез после услышанного.

– Ваши, – ответили они в один голос. А ведь обе были библиотекарши. Мне пришлось объяснить, что они ошиблись.

Стихи Кедрина, особенно эти, были более знамениты, чем он сам. Его фамилия нечасто появлялась в газетах. В 32-м году на встрече писателей и руководителей партии, где присутствовал и Сталин, Владимир Луговской прочел по просьбе Горького стихотворение «Кукла» не приглашенного туда Кедрина, однако никаких тридцати верблюдов с дарами на горбах не появилось под окнами почти незамечаемого поэта. При жизни у него вышла только одна книжка «Свидетели» в 1940 году. Но не поверю, что поэт, написавший сразу после самых страшных лет сталинского террора «Все звери спят, Все птицы спят, Одни дьяки Людей казнят», мог быть незамечаем недреманным оком Лубянки.

В 45-м году Кедрина, вернувшегося живым и невредимым с войны, кто-то на ходу вытолкнул из тамбура подмосковной электрички. Вряд ли это были воры или просто шпана: что они могли взять с пустокарманного очкарика, у которого даже дужки очков были перетянуты суровой ниткой? А вот «Песню про Алену-Старицу» и «Зодчих» он повсюду неостановимо декламировал с мандельштамовской неосторожностью.

Да и поэтический портрет издыхающего Аттилы в поэме «Свадьба» Кедрин написал пророческой кистью, казалось, обмакиваемой в блевотину пирующих, сперму варварских соитий и кровь поверженных врагов, воссоздав еще не случившуюся, но ожидаемую смерть другого тирана, который «играет услугами полулюдей». Предвидение Кедрина было столь скрупулезно точным, что переходило в ясновидение: «Он умирал. Икая и хрипя, Он скреб ковер и поводил ногами, Как бы отталкивая смерть. Зрачки Остекленевшие свои уставя На ком-то зримом одному ему…» Я именно так и снял по этим строкам, как по сценарию, эпизод фильма «Похороны Сталина». А сейчас, перечитывая с давних пор любимую «Песню об Алене-Старице», я чуть не ахнул, когда наткнулся в ней на влюбленно стянутую мной у Кедрина строчку: «Горят огни-пожарища, Дымы кругом постелены. Мои друзья-товарищи Порубаны, постреляны…» Вот и чистосердечная «повинная» за кедринское эхо в «Братской ГЭС»: «Вокруг ребята ранние / порубаны, постреляны… / А ты всё ищешь раненых, / учительница Элькина?» А в моем первом фильме «Детский сад» есть поразительная схожесть по настроению со стихотворением Кедрина

«16 октября», хотя это – видит Бог! – просто-напросто совпадение наших воскрешенных впечатлений от эвакуации.

Всё поколение шестидесятников воссоздавало прошлое по стихотворным фрескам Кедрина: без его «Зодчих» не могло быть ни «Мастеров» Андрея Вознесенского, ни «Андрея Рублева» Андрея Тарковского. Кедрин признавался, что он предпочитает точности внешней точность внутреннюю. Он верил в силу поэтической метафоры больше, чем в силу голого факта, и позволил себе крупные вольности в истории создания храма Василия Блаженного, объединив Андрея Рублева и Ивана Грозного в одном времени, хотя между ними был целый век. Легенда о выколотых глазах строителей наверняка зиждилась на реальных случаях, хотя о строителях храма на Красной площади ничего подобного нельзя сказать с достоверностью. Но Кедрину нужна была эта концентрированная метафора во времена сознательного политического ослепления целого народа. Вот почему трудно поверить в невиновность того молчаливого дома на площади, где теперь стоит памятник жертвам сталинского террора.

Лучшие дня

Олег Антонов. Биография
Посетило:23308
Олег Антонов
'Мистер СъешьВсе'
Посетило:11668
Мишель Лотито
Арина Постникова: Искренность в каждой роли
Посетило:11029
Арина Постникова

Дочь Кедрина, Светлана Дмитриевна, выпустившая книгу об отце «Жить вопреки всему», прямо говорит, что его после фронта несколько раз вызывали в этот дом, добиваясь сотрудничества, то есть хотели превратить поэта в сексота, а когда он отказался, могли и отомстить.

История может быть бегством от действительности, но может быть и взглядом сквозь прошлое – в настоящее. Борис Пастернак писал: «Однажды Гегель ненароком И, вероятно, наугад Назвал историка пророком, Предсказывающим назад». Таким пророком стал Кедрин.

Вцелуйтесь в эти сочные, как румяные щеки, яблоки, припадите губами к пахнущим сбитнем девичьим губам, отдайтесь всем слухом колокольчикам, пляшущим под расписными дугами, и, как крутящаяся сумасшедшая воронка, вас втянет внутрь себя эпоха строительства храма Василия Блаженного: «А над всем этим срамом Та церковь была – Как невеста! И с рогожкой своей, С бирюзовым колечком во рту, – Непотребная девка Стояла у Лобного места И, дивясь, Как на сказку, Глядела на ту красоту…» Какой хваткий взгляд через толщу лет! История обрастает плотью, дышит, стонет, корчится, смеется, плачет.

Воссоздавая то, что он видел воображением, Кедрин раскалялся от прикосновения к воссозданному. Страсть возникала вместе с погружением в плоть воображенного. Кедрину как воссоздателю мог бы позавидовать философ Н.Ф. Федоров, мечтавший о реальности воскрешений. Без всякой машины времени Кедрин перемещался из кабака доразинских времен в мастерскую великого фламандца, из шатра Аттилы в московскую коммунальную кухню… По кедринским страницам вольно, непостроенно в ряды, проходят люди многих поколений и рас, соединенные в человечество.

В драме «Рембрандт» живет всё, даже так и не появляющийся Рубенс. Не всё пропало, если Рембрандт может поморщиться от подсовываемой ему перед смертью аляповатой иконы: «Как плохо нарисован этот бог…»

Параллельно с темой неблагодарности мастерам от заказчиков у Кедрина проскальзывает и тема неблагодарности мастеров друг другу: «У поэтов есть такой обычай – В круг сойдясь, оплевывать друг друга» или: «Глупые пичуги! Неужели Не одно зерно вы в клетке ели? Не в одной кормушке воду пили? Что ж неволю вы не поделили?»

У Кедрина был опасный период молодеческой комсомольской жестокости, очень модной во времена «революционной непримиримости» даже к своим матерям. «За то, что она исповедует примус, За то, что она меж людьми, как в лесу, Мою угловатую непримиримость К мышиной судьбе я, как знамя, несу!» Но Кедрин, воссоздав стольких прекрасных людей прошлого, научился у них человечности, победил в себе плакатного, радостно безжалостного античеловека.

Вместе с Аленой-Старицей, Федором Конем, Рембрандтом, русскими солдатками, чей плач Кедрин считал самой главной музыкой войны, он воссоздал для нас драгоценную часть истории – самого себя.

Мой Кедрин
Виталий 06.10.2007 01:38:45
Заголовком я не примазываюсь ни к Цветаевой, ни к кому. Действительно, Кедрин пришёл ко мне в родном Днепропетровске аж в 1966-ом стостраничной, с ладонь по формату и толщине книжкой ("Стихи и поэмы", Дн-ск, 1958), подаренной молодому молодым, но тогда уже более искушённым и осведомлённым в поэзии сотрудником (Валера Худяк, Днепрогипротранс). За 41 год было: первая спонтанная влюблённость в кедринские образы, ритмы, рифмы, сюжеты; поездка в Москву и знаком-ство с верной женой ("вдовой" назвать язык не поворачивается) Людмилой Ивановной и из её рук - с автографами, машинописными копиями непечатных по тем временам стихов и ужасающими внутренними (внутри-издательскими) рецензиями на стихи, а затем многочасовые сидения в ЦГАЛИ, где хранится основной архив поэта; её приезд в Дн-ск, на роди-ну, в частности, на премьеру любительского литературного спектакля, придуманного и сыгранного мною с друзьями в театре "Ровесник" при дн-ском Доме учёных; бесконечное чтение и перечитывание стихов, поэм и исполнение в концертах, потом лекции в Обществе книголюбов; ещё один визит в Москву, теперь с шестилетним сыном, Л.И свозила нас на дачу в Черкизово - кедринское Болдино поневоле (в Москве у них тогда жилья не было); а когда Л.И. ушла - знакомство и многолетняя переписка со Светланой Дмитриевной, художником, поэтом, Дочерью; получение от неё, находясь уже в Другой стране, дорогого подарка - книги об отце (и матери, конечно) с сердечной дорогой же надписью-автографом; много-численные лекции-концерты здесь, в Этой стране в клубах, библиотеках, культурных центрах - и неизменно сочувственный отклик слушателей на жизнь, судьбу, стихи... стерео-тип: "великого" поэта... Но Кедрин и ростом, и голосом, и тихостью характера и теплым своим и одновремено могучим даром не допускает банальной оценки. Спасибо "разному" (автоцитата) Евгению Александровичу: он много правильных точных свежих достойных слов нашёл. За меня.
Виталий Х., октябрь 2007.




Ваш комментарий (*):
Я не робот...

Лучшие недели

Криштиану Роналду: Машина голов и побед
Посетило:77579
Криштиану Роналду
Иван Янковский: Следовавший традициям
Посетило:27538
Иван Янковский
Александр Цекало: Икона российского шоу-бизнеса
Посетило:25904
Александр Цекало

Добавьте свою информацию

Здесь
Администрация проекта admin @ peoples.ru