Георгий Иванов
подборка новостей

За столько лет такого маянья По городам чужой земли Есть от чего прийти в отчаянье, И мы в отчаян

Голубая речка, Зябкая волна, Времени утечка Явственно слышна Голубая речка Предлагает мне Те

Образ полусотворенный, Шопот недоговоренный, Полужизнь, полуусталость - Это все, что мне осталось

Что-то сбудется, что-то не сбудется. Перемелется все, позабудется... Но останется эта вот, рыжая

1 Друг друга отражают зеркала, Взаимно искажая отраженья. Я верю не в непобедимость зла, А т

Россия счастие. Россия свет. А, может быть, России вовсе нет. И над Невой закат не догорал, И П

Это звон бубенцов издалека, Это тройки широкий разбег, Это черная музыка Блока На сияющий падает

Я хотел бы улыбнуться, Отдохнуть, домой вернуться... Я хотел бы так немного, То, что есть почти у

О нет, не обращаюсь к миру я И вашего не жду признания. Я попросту хлороформирую Поэзией свое соз

Мне больше не страшно. Мне томно. Я медленно в пропасть лечу И вашей России не помню И помнить ее

Листья падали, падали, падали, И никто им не мог помешать. От гниющих цветов, как от падали, Тяже

И.О. Отзовись, кукушечка, яблочко, змееныш, Веточка, царапинка, снежинка, ручеек.

РОЖДЕСТВО В СКИТУ

Мы пололи снег морозный, Воск топили золотой И веселою гурьбой Провожали вечер звездный. Пр

Закат золотой. Снега Залил янтарь. Мне Гатчина дорога, Совсем как встарь. Томительнее тоски И

Как в Грецию Байрон, о, без сожаленья, Сквозь звезды, и розы, и тьму, На голос бессмысленно-сладко

Черная кровь из открытых жил - И ангел, как птица, крылья сложил... Это было на слабом, весеннем

Балтийское море дымилось И словно рвалось на закат, Балтийское солнце садилось За синий и дальний

Теплый ветер веет с юга, Умирает человек. Это вьюга, это вьюга, Это вьюга крутит снег. \\'Пожа

Я слышу - история и человечество, Я слышу - изгнание или отечество. Я в книгах читаю - добро, ли

Перед тем, как умереть, Надо же глаза закрыть. Перед тем, как замолчать, Надо же поговорить. З

Напрасно пролита кровь, И грусть, и верность напрасна - Мой ангел, моя любовь, И все-таки жизнь п

Не было измены. Только тишина. Вечная любовь, вечная весна. Только колыханье синеватых бус, Тол

Душа черства. И с каждым днем черствей. - Я гибну. Дай мне руку. Нет ответа. Еще я вслушиваюсь в ш

Глядя на огонь или дремля В опьяненьи полусонном - Слышишь, как летит земля С бесконечным, легким

Я люблю безнадежный покой, В октябре - хризантемы в цвету, Огоньки за туманной рекой, Догоревшей [1954]

Поэзия: искусственная поза, Условное сиянье звёздных чар, Где, улыбаясь, произносят - \'Роза\' И

Синеватое облако (Холодок у виска). Синеватое облако И еще облака... И старинная яблоня (Може

А еще недавно было все, что надо, - Липы и дорожки векового сада, Там грустил Тургенев...

Мы не молоды. Но и не стары. Мы не мертвые. И не живые. Вот мы слушаем рокот гитары И романса \'с

Забудут и отчаянье и нежность, Забудут и блаженство и измену, - Все скроет равнодушная небрежность

Стоило ли этого счастье безрассудное Все-таки возможное? О, конечно, да Птицей улетевшее в небо из

Все неизменно и все изменилось В утреннем холоде странной свободы. Долгие годы мне многое снилось,

Памяти провалы и пустоты. Я живу... Но как же так? Постой ...Чайка ловко ловит нечистоты Из волны

Как обидно - чудным даром, Божьим даром обладать, Зная, что растратишь даром Золотую благодать.

Повторяются дождик и снег, Повторяются нежность и грусть, То, что знает любой человек, Что извест

НА ВЗЯТИЕ БЕРЛИНА РУССКИМИ Над облаками и веками Бессмертной музыки хвала - Россия русскими рука [Май 1945]

Как туман на рассвете - чужая душа. И прохожий в нее заглянул не спеша, Улыбнулся и дальше пошел..

Еще мы говорим о славе, о искусстве И ждем то лета, то зимы. Сердцебиению бессмысленных предчувств

В ветвях олеандровых трель соловья. Калитка захлопнулась с жалобным стуком. Луна закатилась за туч

Меня уносит океан То к Петербургу, то к Парижу. В ушах тимпан, в глазах туман, Сквозь них я слуша

Туман. Передо мной дорога, По ней привычно я бреду. От будущего я немного, Точнее — ничего не жду

И.О. Поговори со мной о пустяках, О вечности поговори со мной. Пусть, как ребенок, на твоих рук

Все представляю в блаженном тумане я: Статуи, арки, сады, цветники. Темные волны прекрасной реки..

Не станет ни Европы, ни Америки, Ни Царскосельских парков, ни Москвы — Припадок атомической истери

Волны шумели: «Скорее, скорее!» К гибели легкую лодку несли, Голубоватые стебли порея В красный т

Меняется прическа и костюм, Но остается тем же наше тело, Надежды, страсти, беспокойный ум, Чья б

Увяданьем еле тронут Мир печальный и прекрасный, Паруса плывут и тонут, Голоса зовут и гаснут.

В комнате твоей Слышен шум ветвей, И глядит туда Белая звезда. Плачет соловей За твоим окном,

Обледенелые миры Пронизывает боль тупая... Известны правила игры. Живи, от них не отступая: Напр

Гаснет мир. Сияет вечер. Паруса. Шумят леса. Человеческие речи, Ангельские голоса. Человеческо

Я люблю эти снежные горы На краю мировой пустоты. Я люблю эти синие взоры, Где, как свет, отражае

Это только синий ладан, Это только сон во сне, Звезды над пустынным садом, Розы на твоем окне.

Я тебя не вспоминаю, Для чего мне вспоминать? Это только то, что знаю, Только то, что можно знать

Мне грустно такими ночами, Когда ни светло, ни темно. И звезды косыми лучами Внимательно смотрят

Закрыта жарко печка, Какой пустынный дом. Под абажуром свечка, Окошко подо льдом. Я выдумал вс

РАЗГОВОР

Мы живем на круглой или плоской Маленькой планете. Пьем. Едим. И, затягиваясь папироской, Иногда

Мы из каменных глыб создаем города, Любим ясные мысли и точные числа, И душе неприятно и странно,

Охотник веселый прицелится, И падает птица к ногам. И дым исчезающий стелется По выцветшим низким

Над закатами и розами — Остальное все равно — Над торжественными звездами Наше счастье зажжено.

ДЖОН ВУДЛЕЙ

Опять белила, сепия и сажа, И трубы гениев гремят в упор. Опять архитектурного пейзажа Стесненный

Еще молитву повторяют губы, А ум уже считает барыши. Закутавшись в енотовые шубы, Торговый люд по

Мне все мерещится тревога и закат, И ветер осени над площадью Дворцовой; Одет холодной мглой Адмир

В широких окнах сельский вид, У синих стен простые кресла, И пол некрашеный скрипит, И радость ти

Чем больше дней за старыми плечами, Тем настоящее отходит дальше, За жизнью ослабевшими очами Не

Беспокойно сегодня мое одиночество — У портрета стою — и томит тишина... Мой прапрадед Василий — н

Снова снег синеет в поле И не тает от лучей. Снова сердце хочет воли, Снова бьется горячей. И

ПЕТРОГРАДСКИЕ ВОЛШЕБСТВА

Люблю рассветное сиянье Встречать в туманной синеве, Когда с тяжелым грохотаньем Несутся льдины п

Снастей и мачт узор железный, Волнуешь сердце сладко ты, Когда над сумрачною бездной, Скрипя, раз

Снега буреют, тая, И трескается лед. Пасхальная, святая Неделя настает. Весна еще в тумане, Н

Опять сияют масляной Веселые огни. И кажутся напраслиной Нерадостные дни. Как будто ночью севе

У ОКНА

Он - инок. Он - Божий. И буквы устава Все мысли, все чувства, все сказки связали. В душе его травы

Ночь светла, и небо в ярких звездах. Я совсем один в пустынном зале; В нем пропитан и отравлен воз

На две части твердь разъята: Лунный серп горит в одной, А в другой костер заката Рдеет красной ку

Снег уже пожелтел и обтаял, Обвалились ледяшки с крыльца. Мне все кажется, что скоротаю Здесь нех

Я в жаркий полдень разлюбил Природы сонной колыханье, И ветра знойное дыханье, И моря равнодушный

Вновь с тобою рядом лежа, Я вдыхаю нежный запах Тела, пахнущего морем И миндальным молоком. Вн

Когда светла осенняя тревога В румянце туч и шорохе листов, Так сладостно и просто верить в Бога,

Цвета луны и вянущей малины - Твои, закат и тление - твои, Тревожит ветр пустынные долины, И, зам

Неправильный круг описала летучая мышь, Сосновая ветка качнулась над темной рекой, И в воздухе тон

Я вспомнил о тебе, моя могила, Отчизна отдаленная моя, Где рокот волн, где ива осенила Глухую тен

Из облака, из пены розоватой, Зеленой кровью чуть оживлены, Сады неведомого халифата Виднеются в

Вновь губы произносят: "Муза", И жалобно поет волна, И, улыбаясь, как медуза, Показывается луна.

Зеленою кровью дубов и могильной травы Когда-нибудь станет любовников томная кровь. И ветер, что и

Наконец-то повеяла мне золотая свобода, Воздух, полный осеннего солнца, и ветра,

В середине сентября погода Переменчива и холодна. Небо точно занавес. Природа Театральной нежност

Уже бежит полночная прохлада, И первый луч затрепетал в листах, И месяца погасшая лампада Дымится

И пение пастушеского рога Медлительно растаяло вдали, И сумрак веет. Только край земли Румянит ту

Я разлюбил взыскующую землю, Ручьев не слышу и ветрам не внемлю, А если любы сердцу моему, Так

Тяжелые дубы, и камни, и вода, Старинных мастеров суровые виденья, Вы мной владеете. Дарите мне вс

Оттого и томит меня шорох травы, Что трава пожелтеет и роза увянет, Что твое драгоценное тело, увы

Легкий месяц блеснет над крестами забытых могил, Томный луч озарит разрушенья унылую груду, Теплый

Эоловой арфой вздыхает печаль И звезд восковых зажигаются свечи И дальний закат, как персидская ша

В тринадцатом году, ещё не понимая, Что будет с нами, что нас ждёт,- Шампанского бокалы подымая,

Моей тоски не превозмочь, Не одолеть мечты упорной; Уже медлительная ночь Свой надвигает призрак

Было все - и тюрьма, и сума, В обладании полном ума, В обладании полном таланта, С распроклятой с

Над розовым морем вставала луна Во льду зеленела бутылка вина И томно кружились влюбленные пары [1925]

Хорошо, что нет Царя. Хорошо, что нет России. Хорошо, что Бога нет. Только желтая заря, Только [1930]

Эмалевый крестик в петлице И серой тужурки сукно... Какие печальные лица И как это было давно. [<1949>]

Зима идет своим порядком - Опять снежок. Еще должок. И гадко в этом мире гадком Жевать вчерашний

Портной обновочку утюжит, Сопит портной, шипит утюг, И брюки выглядят не хуже Любых обыкновенных

И. Одоевцевой1 Распыленный мильоном мельчайших частиц, В ледяном, безвоздушном

Иду - и думаю о разном, Плету на гроб себе венок, И в этом мире безобразном Благообразно одинок.

Роману Гулю Нет в России даже дорогих могил, Может быть и были - только я забыл. Нету Петербу

Если бы жить... Только бы жить... Хоть на литейном заводе служить. Хоть углекопом с тяжелой кирк

Все чаще эти объявленья: Однополчане и семья Вновь выражают сожаленья... "Сегодня ты, а завтра я!

А люди? Ну на что мне люди? Идет мужик, ведет быка. Сидит торговка: ноги, груди, Платочек, круглы

Рассказать обо всех мировых дураках, Что судьбу человечества держат в руках? Рассказать обо всех

Овеянный тускнеющею славой, В кольце святош, кретинов и пройдох, Не изнемог в бою Орел Двуглавый,

Как всё бесцветно, всё безвкусно, Мертво внутри, смешно извне, Как мне невыразимо грустно, Как то

Свободен путь под Фермопилами На все четыре стороны. И Греция цветет могилами, Как будто не было

Ликование вечной, блаженной весны. Упоительные соловьиные трели И магический блеск средиземной лун

Все образует в жизни круг - Слиянье уст, пожатье рук. Закату вслед встает восход, Роняет осень

Погляди, бледно-синее небо покрыто звездами, А холодное солнце еще над водою горит, И большая доро

Злой и грустной полоской рассвета, Угольком в догоревшей золе, Журавлем перелетным на этой Злой и

Прозрачная ущербная луна Сияет неизбежностью разлуки. Взлетает к небу музыки волна, Тоской звенящ

Облако свернулось клубком, Катится блаженный клубок, И за голубым голубком Розовый летит голубок.

Синий вечер, тихий ветер И (целуя руки эти) В небе розовом до края,- Догорая, умирая... В небе

Мелодия становится цветком, Он распускается и осыпается, Он делается ветром и песком, Летящим на

Настанут холода, Осыпятся листы - И будет льдом - вода. Любовь моя, а ты? И белый, белый снег

Мне весна ничего не сказала - Не могла. Может быть - не нашлась. Только в мутном пролете вокзала

Я научился понемногу Шагать со всеми - рядом, в ногу. По пустякам не волноваться И правилам повин

Не о любви прошу, не о весне пою, Но только ты одна послушай песнь мою. И разве мог бы я, о, пос [<1922>]

Как древняя ликующая слава, Плывут и пламенеют облака, И ангел с крепости Петра и Павла Глядит ск

Я не любим никем! Пустая осень! Нагие ветки средь лимонной мглы; А за киотом дряхлые колосья Вися