Бастер Китон - человек, который никогда не улыбался

Сперва трехлетний Джозеф Фрэнк Китон VI размозжил себе сустав на указательном пальце, сунув руку в машину для отжима белья, затем получил по голове кирпичом (который рикошетом отлетел от дерева, куда его кинул сам мальчик) и наконец стал жертвой смерча, который подхватил его, пронес через улицу и бережно опустил на землю. И все это, между прочим, произошло в один день. Малышу везло и раньше, но после этого случая родители окончательно убедились в том, что мальчик необыкновенный. Ему пора выступать на сцене… в шоу Китонов. Так началась карьера Джозефа Фрэнка. Впрочем, так мальчика уже никто не называл, только Бастером («бастер» означает на сленге «что-то удивительное, необыкновенное, фортель»). Это прозвище дал мальчику его крестный, великий эскапист Гарри Гудини, выступавший в одной программе с его родителями. Когда ребенку было полгода, он свалился с лестницы, пересчитал головой с десяток ступенек и без малейшей царапины уселся на попку на земле. «Ну, ваш парень и выкинул фортель!» – закричал Гарри. Мама Китона, актриса водевиля, только мило улыбнулась. Это было не первое его везение. Когда ему было всего несколько месяцев, он чуть не задохнулся в сундуке с театральными костюмами, где его случайно заперли. Его родители выступали в это время на сцене и не подозревали, что происходит за кулисами. Но ребенок каким-то чудом выжил… Все уборщицы бросили работу…

Бастер стал выступать вместе с родителями, путешествуя вместе с их театром по тем городам, где Китонов не могли привлечь к суду за использование детского труда. Зал просто застывал, когда за спиной Китона-старшего на сцене появлялся его трехлетний двойник, в таком же парике и в такой же одежде, мастерски копировавший все жесты отца.

Правда, защитники прав детей неоднократно обращались к властям с требованием запретить шоу Китонов. Как вспоминал Бастер, Сара Бернар однажды закричала: «Да что же вы вытворяете с бедным мальчиком!», увидев, как его швыряют из угла в угол сцены. Причем кидали ребенка собственные родители, которые изображали семейную ссору и начинали бросаться друг в друга сначала разными предметами, а после и своим сыном Бастером. Каждый раз, когда мальчик с громким шумом падал на сцену, он вставал, отряхивался и невозмутимо извинялся перед зрителями: «Простите, я упал!» Чтобы обмануть полицейских, приходивших с проверками, родители выдавали Бастера за карлика. Порой отвертеться не удавалось. «Иногда нас арестовывали несколько раз подряд, то есть моего старика брали под арест, – вспоминал Китон. – Однажды меня вызвали к мэру Нью-Йорка, где врачи осмотрели меня на предмет возможных переломов и ушибов. Ничего не обнаружив, они дали мне разрешение на работу».

Джо Китон с гордостью писал своему другу Гудини, что «даже уборщицы в театре бросают свою работу, когда выступает Бастер». За семнадцать лет работы в шоу Китонов Бастер стал звездой американского водевиля. Театр не только принес ему первую славу и первые приличные гонорары, но и научил пению, танцу, игре на фортепиано и укулеле – миниатюрной четырехструнной гитаре. Под руководством Гарри Гудини он освоил карточные фокусы, а знаменитый степист Билл «Бодженглс» Робинсон научил его искусству чечетки. К двадцати годам Китон блестяще импровизировал, сочинял шутливые скетчи, демонстрировал пародии. Хотя современники отмечали острый ум и инженерные таланты Китона, он проучился в школе всего полдня. Во время обеда он стал развлекать одноклассников, показывая трюки из своего шоу, после чего его выгнали вон. С тех пор Бастер получал «домашнее образование» под руководством мамы, у которой за плечами было всего три класса школы. В интервью журналистам Китон всегда уверял, что никакого жестокого обращения с ним не было и выступления были ему в радость. Ну вот только в подростковом возрасте вынужден был отбиваться от подвыпившего отца, лезшего в драку. Впрочем, сперва это были небольшие инциденты. Когда юному актеру исполнился двадцать один год, те ужасы, которые когда-то журналисты придумывали про семью Китонов, перестали быть просто выдумками… Алкоголизм Джо сделал его агрессивным, раздражительным, а главное – неосторожным. Теперь, когда он кидал Бастера из угла в угол, никто не был уверен, что парень приземлится в нужной точке. В конце концов в 1917 году он оставил шоу родителей и отправился на Бродвей, где немедленно получил работу в одном из лучших театров. Но проработал он там всего два месяца.

Напишите мне сценарий на открытке

Бастер Китон променял солидный заработок артиста водевиля – 250 долларов в неделю – на работу за 40 долларов в месяц в кинематографе. Кроме того, Китон изменил принципам семьи, которая кино не признавала. Его родители считали, что эта новомодная штучка только отвлекает зрителей от театра. Поначалу и сам Бастер крайне настороженно отнесся к предложению Роско «Толстяка» Арбакля подыграть ему в небольшом эпизоде. Но на съемочной площадке Китон расслабился и начал делать то, что у него лучше всего получалось: импровизировать, используя первый попавшийся под руку реквизит. Съемочная группа валялась от смеха. А Китона чрезвычайно заинтересовала кинокамера. Прирожденный механик, он решил разобраться в ее устройстве и попросил Арбакля дать ему камеру на денек домой. Там он разобрал аппарат до последнего винтика, внимательно изучил его устройство и снова собрал. На следующий день он пришел к Арбаклю и заявил, что хочет с ним работать.

После съемок трех фильмов Китон стал помощником режиссера, а через какое-то время – сценаристом. Через несколько месяцев он уже пользовался не меньшей популярностью, чем сам Арбакль. А отслужив в армии, Китон вернулся в кинобизнес и принялся за работу уже на правах режиссера. Ему предоставили возможность снимать на бывшей студии Чарли Чаплина. К 1920 году Бастера Китона, «комика без улыбки», уже знал весь мир. Это был самый стремительный взлет карьеры, известный кинематографу. Впрочем, тогда, в 20-е годы, ни о каком крахе не могло быть и речи. Карьера Китона была на взлете. Хотя ему еще долго не удавалось обойти Чаплина или Гарольда Ллойда, но с первых же фильмов Бастера полюбили. За восемь лет он снял 19 короткометражек и 12 полнометражных картин, все они вошли в историю мирового кино. Критики сходятся во мнении, что даже худшие из фильмов Бастера не уступают лучшим творениям его более популярных коллег. Хотя бы потому, что никто, кроме Китона, не уделял такого внимания возможностям камеры, комбинированной съемки и прочих кинопремудростей.

Бастер вывел комедию за рамки грубого фарса. Пока его современники снимали на пленку людей, показывающих смешные вещи, Китон создавал фильмы, где были не только невероятные акробатические трюки, но и тонкая ирония, едкая сатира, а порой и черный юмор. Он сам придумывал сценарий, сам выставлял кадр, выступал с другими актерами. «Вы можете написать сценарий на открытке, – говорил он журналистам. – А мы сделаем все остальное». Китон сам выполнял почти все трюки (что, впрочем, неудивительно, учитывая его прошлую сценическую карьеру). Конечно, бывали и несчастные случаи, но Китон как будто не чувствовал боли. На съемках фильма «Электрический дом» (1921) он сломал ногу, защемив ее в ленте эскалатора. Этот момент запечатлен на пленке. Доктора прописали Бастеру полный покой, а он тем временем снял «Балаган», где исполнил танцевальный номер. На съемках «Нашего гостеприимства» (1923) он чуть не утонул в реке, когда оборвался страховочный трос. Его операторы были приучены снимать до последнего, так что и эти трагические кадры дошли до нас. На съемках «Пароходного Билла» (1927) Китон сломал нос, а в «Шерлоке-младшем» – шею.

Лучшие дня

Георгий Ярцев. Биография Посетило:11258

Михаил Трухин. Биография Посетило:8672

Веселый герой с печальным взглядом Посетило:6680

Это дрянь!

Бастер немного иронизировал над тем же Чаплином, который всегда был на авансцене, в то время как Китон никогда не умалял заслуг своей съемочной группы. Один из сценаристов Китона потом говорил, что ему было стыдно видеть свое имя в титрах, ведь практически весь сюжет и большинство шуток придумывал сам Бастер. В 1920 году он женился на Натали Талмедж, сестре известных киноактрис. В воспоминаниях современников, близких к семье Китона, Натали именуется не иначе, как дура. Она тратила около 900 долларов в неделю на одежду (а эта сумма составляла около трети месячного дохода Бастера). Благодаря настойчивости Натали Китон купил гигантский особняк, который с трудом мог содержать и, тяжело вздыхая, называл «моя итальянская вилла».

С самого начала этого союза главой семьи стала теща Китона. В 1924 году, после рождения двух сыновей, накрученная матерью Натали объявила Бастеру, что не желает больше его видеть в своей спальне. Удивительно, но этот странный брак продлился еще девять лет. Бастер всегда заявлял, что любил жену, но он однажды с грустью заметил: «Ни одна женщина в мире не могла бы разлучить меня с Натали – кроме самой Натали!» К 1928 году Бастер Китон снял тридцать один фильм и стал одним из самых популярных комиков мира. Он и представить не мог, что всего через пять лет от его карьеры останутся только щепки.

Для этого понадобился только один шаг, одно неверное решение, один контракт со студией Metro-Goldwyn-Mayer. Он рассчитывал, что союз с гигантом киноиндустрии принесет ему большие деньги и даст новые возможности, а в итоге оказался поглощенным системой. Много раз потом Китон вспоминал слова Чарли Чаплина и Гарольда Ллойда, которые всячески уговаривали его сохранить независимость. Но что сделано, то сделано.

На студии MGM Китону объяснили, что он, снявший три десятка популярных картин, ничего не понимает в кинематографе. А вот продюсеры знали и начали наперебой советовать ему, как же ему снимать. «Я пытался с ними спорить, – рассказывал потом Китон, – но быстро сдался. Они говорили: «Это смешно!» Я говорил: «Это дрянь!» Но мы все равно снимали».

Только в первой картине совместного производства – «Операторе» – Китон остался самим собой. Качество последующих его фильмов резко упало. Продюсеры никак не могли понять, в чем же дело. Они давали еще больше советов, нанимали сценаристов, ставили Китону в кадр партнеров, не понимая, что единственный способ добиться от него качественного результата – это оставить его в покое. Но как можно было допустить, чтобы один человек сохранял в своих руках контроль над продуктом! Даже трюки Бастеру выполнять запретили, чтобы не пугать страховые компании. «Я понимал, что мы снимаем плохой фильм в первый же съемочный день. Но что я мог сделать… – рассказывал потом Бастер. – И я поступил так, как делали многие. Я начал пить».

Все кончено…

К началу 30-х годов великий Бастер Китон объявил себя банкротом и продал дом. Его уволили со студии, объяснив это ненадежностью. Теперь за сдельную оплату он придумывал шутки для других актеров. Его бросила жена, а несчастливый брак с новой супругой стал поводом для десятков скандальных публикаций. За нескольких лет умерли все его ближайшие друзья, самой трагической была кончина Роско Арбакля. Тихого, деликатного Роско обвинили в изнасиловании и убийстве молодой актрисы Вирджинии Раппе, умершей на вечеринке у Роско. После трех судебных процессов, вокруг которых бульварная пресса раздула неимоверный скандал, Арбакль был оправдан. Однако его репутация была безнадежно уничтожена. Вскоре Арбакль скончался от сердечного приступа.

Все это Бастер прокручивал в голове, сидя в одноместной палате психбольницы, куда его доставили весной 1934 года для принудительного лечения от алкоголизма. Ему было тридцать девять лет. За последние два года он стал законченным алкоголиком, который после двух-трех рюмок терял адекватность, порой начинал бредить.

Дюжие санитары натянули на него смирительную рубашку и оставили в одиночной палате-камере. Его настоящее было ужасно. Он лишился светлого прошлого, а будущее…О каком будущем могла идти речь? И тут пришло просветление. Он вдруг осознал преимущества своего безработного положения: наконец он сбросил гнет студии, теперь оставалось только освободиться от больничного заключения. И тут Бастер вспомнил об уроках своего крестного Гарри Гудини. Он проделал один небольшой фокус – и снял с себя смирительную рубашку, выбрался из камеры, а затем покинул пределы лечебницы, приняв решение самостоятельно бороться со своей страстью.

Заглянем вперед? Вернувшись домой, он заперся в комнате, вцепился в стул руками, чтобы унять дрожь, и не выходил несколько дней, пока не почувствовал некоторую уверенность в себе. Китону удалось невероятное. Он нашел в себе душевые силы, чтобы выбраться из этой черной пропасти и взять под контроль жизнь и карьеру. Даже в преклонном возрасте Бастер Китон мог спокойно позволить себе выпить рюмку-другую.

Лучшие недели

Зоя Зарубина — человек-легенда Посетило:24655

«Король русского шансона» Посетило:17910

В плену иллюзий Посетило:31076